Художники смерти

— Это что — очередной приговор? — Ольга, казалось, выросла на голову и теперь с презрением разглядывала нас. Слабая волна колкой ненависти прокатилась по площадке, потом замерла также, как пальцы девушки остановились, так и не вытолкнув лезвие ножа. — Впрочем, пусть так. Я уйду без боя, оставив за собой право вернуться тогда, когда я этого захочу. Это справедливо! — Через мгновение нас осталось трое на площадке.

Глава 35

Как часто фарсом заканчивается наше большое, как вначале казалось, дело. Чего не хватило нам для того, чтобы стать настоящими хозяевами ситуации? Мы проиграли, я это чувствовал, несмотря на то, что это все же лучше победы как мы ее видели, поражение все равно обидно. Я вернулся к началу, оказавшись в одиночестве на проселочной дороге, и теперь медленно ехал навстречу восходящему солнцу. Бой был бесполезен, теперь я это понимал, а сама затея с выслеживанием главного опричника — пустой. Казалось, что в своем стремлении выделиться из рядов, я бежал на тренажере, не замечая, что километры наматываются лишь на счетчике, а под ногами — замкнутая в кольцо резиновая лента.

Свободы не было и не будет. Потому что есть от кого зависеть, кому помогать и кому служить. Есть та, чей кусок стали вдруг оказался в моей руке, а есть другая, маленькая и наивная, которой нужно мое присутствие. Но хочется, неизъяснимо, невероятно рвануть ремень разгрузки, отбросить прочь снаряжение и просто бежать, пока хватит сил, а потом упасть на землю и лежать до тех пор, пока не растворишься в ней… я рывком отбросил велосипед в кусты и сел прямо на дороге. Хватит. Не сдвинусь, пока не пойму, что мне надо.

Вдалеке прокричал петух — небольшая деревенька собиралась просыпаться. А внутри меня словно шелохнулась гончая, вставая в стойку. Я чувствовал присутствие людей совсем недалеко. Даже более — двух групп людей. Одни спали в палатке метрах в ста, а другие к ним приближались. Галдеж пьяной ватаги приблизился, словно волна прибоя, удивленно-радостные возгласы раздались, когда невидимы мною подошли к лагерю. Я подпрыгнул, разом перелетая через кусты и сказу же распластался на земле.

Пятеро молодых людей нетвердой походкой подходили к маленькому лагерю. Там бок о бок стояли три велосипеда, чернело кострище, а внутри брезентового шатра спали юные и наивные — это чувствовалось, хозяева. Один из парней специально запнулся о велосипеды, виртуозно выругался, отравляя воздух перегаром.

— Тише, тут Люди спят. — Пятерка явно приняла меня за смелого туриста. Пришельцы радостно встрепенулись и мысленно почесали кулаки.

— А ты на… — Казавшийся самым крепким начал речь. В этот момент я уже оказался перед первым из компании. Взмах рукой, резкий толчок. — что в нату… — Второй взмах, и еще раз тяжелой волной жизнь прошла в руку и дальше, растекаясь по телу. — Самый… — Третий, четвертый… — Крутой?

— Оглянись, кочерыжка. — Мы стояли одни на поляне, если не считать четырех тел, которые лишь подергивали конечностями. — Главарь откровенно не понимал, что произошло. И так остался навсегда удивленным.

«Видел надпись — «любимый город — чистый город» — вспомнились мне слова напарницы. Ты права, маленький вампир, мы — мусорщики, пусть и работаем больше для себя, чем для людей. Мы чистим города, не задумываясь о таких мелочах как право отбросов, врагов и добычи на жизнь и собственное мнение. Нам никто не давал права судить и выбирать. Мы взяли это сами. И никому не отнять его — только вместе с жизнью. Потому что не сдают добровольно силу и власть. За это билась Ольга, которую я понимал только теперь. Мы погибли для людей, их правил и ценностей, как погибает любой убийца, опасный и непонятный хищник.

Из палатки показались сонные подростки. Три девушки лет по пятнадцать — и какой сумасшедший родитель отпустил их одних? Я легко смял их волю, приказав не видеть тела на поляне. Девушки сонно поежились, быстро свернули лагерь и укатили в сторону города, не оглянувшись ни разу. Осталось только тщательно собрать искорки энергии, чтобы не оставлять за собой шлейфа, как браконьер, и двинуться дальше.

К воротам особняка Сержа я подошел трое суток спустя, оставив позади марш-бросок, торопливую ночевку в отеле, быстрый забег по магазинам большого сибирского города и перелет на «воздушном такси» Як-40. Подошел не без дрожи в ногах, хотя и с трудом признался в этом самому себе. Но меня ждали — навстречу вышли два молчаливых человека в камуфляже, с карабинами «Сайга» двадцатого калибра наперевес. Но через секунду стволы опустились вниз, и меня пропустили внутрь.

Прихожая пустовала, как и гостиная. Лишь тонкое и легкое, словно паутинка, ощущение близости хрупкого существа висело в доме. Поднявшись на второй этаж, я помедлил мгновение перед одной из дверей, а потом легонько толкнул ее ладонью. Существо, притаившееся на просторах кровати, было очень знакомо. Но разум с трудом верил, что жизнерадостная, словно котенок, девушка может настолько спасть с лица за несколько дней. Хотя в тот момент мне показалось, что с тех пор, как я оставил ее дожидаться самолета прошел не один год.