Худшие подруги

Припаркованные машины прячутся под шапками снега. Вокруг метет – не видно противоположную сторону улицы. Снег кружится и искрит в свете автомобильных фар. А мы с Козырь, как в старые добрые времена, беремся за руки и бредем вдоль нарядного проспекта, украшенного веселыми огнями.

– Я пока болела, столько думала обо всем, – говорит Тася. – О нас с тобой… И вообще…

Чувствую, что Козырь хочется поделиться со мной чем-то очень-очень сокровенным. И кажется, не об Олеге… Да и мне не терпится рассказать подруге о своих муках. Чего только стоят постоянные навязчивые мысли о Бойко. Вот Тася удивится переменам…

– Сильно болела? – с сочувствием спрашиваю я. – Очень о тебе беспокоилась. Но Колобок сказала, что ты идешь на поправку… Как ты сейчас?

– Ты ведь знаешь, я ненавижу болеть. Валяешься целыми днями, как овощ… Или бродишь за лекарствами по квартире со спутанными волосами…

– С прической, как у Хагрида, – снова смеюсь я.

– Иди ты! – хохочет в ответ Козырь, и мы, остановившись посреди дороги, крепко обнимаемся.

Снег продолжает лететь крупными белыми хлопьями… И мне кажется, что мы с Тасей попали в новогоднюю сказку, в которой зло должно быть обязательно наказано.

– Что будем делать? – спрашиваю я.

– Ты о Дымарском?

– Конечно! Не оставим же мы это просто так.

– Разумеется! – Глаза Таси воинственно блестят. – Он еще пожалеет, что с нами связался.

Глава 10

Тася

Ну и метель! Будто зима наконец-то поняла, что между мной и Макаровой больше нет холода, и решила поднапрячься. Пыльные улицы и тротуары укрыты чистым одеялом, а голые деревья красуются в мягких белых шапках. Ледяной ветер свистит за спиной, морозный воздух щиплет щеки и нос.

Мы с Алькой после недолгой прогулки становимся похожи на двух симпатичных снеговиков. Вваливаемся в первое попавшееся кафе и стряхиваем друг с дружки снег, налипший на головы и плечи, тихонько хихикая.

И пусть на улице зима, в душе у меня настоящее лето. Солнце жарит так, что сердце пылает от счастья и облегчения, когда я смотрю в яркие и довольные глаза лучшей подруги. Такое ощущение, что мы сто лет не виделись и последние пару месяцев это были совсем не мы, а злые инопланетяне, поработившие наши дурные головы.

– Капец! Посмотри, макияж не потек? – просит Аля, стреляя взглядом по сторонам, чтобы оценить обстановку.

– Что ты там спросил, мини-Джокер?

– Блин! А у тебя даже стрелки целые! Что за магия? – бурчит Макарова и лезет пальцами к глазам, чтобы вытереть растекшуюся тушь, но я вовремя ее останавливаю.

Хуже ведь сделает! И как она выживала без меня в эти ужасные дни? Думаю, так же фигово, как и я без нее.

– Водостойкая подводка – лучшее изобретение человечества, – серьезно отвечаю я и пихаю ей в руки косметичку с экстренным набором для наведения красоты. – Потом дам тебе попробовать. А теперь иди в дамскую комнату и все поправь, а я пока сделаю заказ.

– Я бы выпила чего-нибудь очень горячего и сладкого. Нужна энергия, чтобы все обдумать.

– Понял. Принял, – шутливо отзываюсь я.

Аля направляется к уборным, а я к небольшой стойке, за которой стоит молодой приветливый бармен. На его макушке красуются оленьи рога, а над головой в украшении цветных гирлянд висит черная табличка: «Новогоднее меню! Горячий шоколад со вкусом праздника!»

– Добрый вечер. Чай, кофе, перекусить? – выдает заученную речь парнишка.

– Добрый, – задумчиво отвечаю я, разглядывая витрину с десертами. – Сможете сделать горячий шоколад на банановом молоке?

– Конечно, – с готовностью отвечает бармен.

Ох, парень, это еще не все… Выпрямляюсь и смотрю ему в глаза, четко выговаривая каждое слово, потому что от этого зависит хорошее самочувствие подруги:

– Без меда, без орехов, без сахара. С сиропом топинамбура или агавы. И никакой корицы и других пряностей.

Парень шире распахивает глаза, словно я заговорила на иностранном языке.

– Какие-то проблемы? – уточняю я.

– Никаких, – вздыхает он. – У вас все?

– Нет. Еще лавандовый раф. Большой. Веганский «Баунти» и два… Нет! Три эклера: малиновый, манго и фисташковый. Теперь все, – широко улыбаюсь и разворачиваюсь, чтобы выбрать самый лучший столик.

У нас сегодня праздник. Нечего скромничать. Хотя мы с Макаровой никогда подобным и не страдали.

– До сих пор не могу поверить, что этот слизняк нас легко провел! – возмущенно говорит Аля, грея руки о теплые края белой чашки. – Надо устроить ему разнос. Такой, чтобы навсегда запомнил. Может, назначим ему встречу и придем на нее вместе? Послушаем, как он тогда запоет о любви к нам обеим.

Болтаю трубочкой в высоком стакане, перемешивая густую пенку, и усиленно размышляю. Дымарского нужно вывести на чистую воду и заставить заплатить за наши с Алей мучения. Это даже не обсуждается. Однако чего-то не хватает.

– Хороший вариант, но недостаточно унизительный, – наконец отзываюсь я. – Он должен страдать так же, как и мы. Да мы чуть с ума не сошли, зато Олежа наслаждался обществом сразу двух лучших девчонок на планете. Нет, такое непростительно. Он просто… Он…

Сдавливаю пальцами пластиковую трубочку, и она сгибается пополам, а я представляю на ее месте шею Дымарского.