Худшие подруги

Наблюдаю, разумеется, за Макаром. Слышу его хрипловатый смех. Разглядываю красивый профиль… Четко очерченные скулы, изогнутые ресницы, прямой нос. Почему я раньше на это не обращала внимания? Ведь Маня вечно талдычит, что Макар красивый. Но Бойко для меня всегда был просто Бойко… К тому же – блондин. Блондины не в моем вкусе… Но будем объективны: из белокурого пухляша, который доводил меня в детстве, Макар превратился в привлекательного подтянутого парня, не обделенного харизмой и хорошим чувством юмора. Бойко умеет располагать к себе людей. Всех, кроме меня… Хотя теперь и эта стена пала. Сейчас мне хочется подойти к сцене, крепко обнять Макара за шею и поцеловать…

– Конечно, разболелась. Зина бренькает уже полчаса, – Олег кивает в сторону Зиновия Аксенова, который, опять сбившись, начинает заново. – По ходу, он заикается не только в разговоре. – Олег громко смеется, и его смех звучит противно и раздражающе. – Думал, раз ты не в настроении, то я в чем-то провинился, – добавляет Дымарский.

– Что-о ты-ы, – выдыхаю я и с улыбкой поворачиваюсь к Олегу. – Ты для меня – луч света в темном царстве.

– Серьезно? – обескураженно откликается Олег.

– Конечно! Я раньше думала, что Тася – главное сокровище в моей жизни. Но я в ней ошибалась… Козырь – обычная завистливая лжеподруга. Мне вообще кажется, что она просто на тебя запала, потому что ты очень классный. Она хочет помешать нашему счастью!

Возможно, последние слова я произношу слишком высокопарно, но Дымарский не чувствует подвоха. Сидит польщенный, сияет… Идиот.

– Никто не помешает нашему счастью, Алечка, – говорит Олег и тянется ко мне за поцелуем, но я машинально уклоняюсь.

Затем показываю на губы:

– Помаду только что нанесла, извини.

Тогда Олег все-таки склоняется ко мне и целует в щеку. Надо же было в этот момент нам схлестнуться взглядами с Макаром. Бойко смотрит в нашу сторону не больше пары секунд и снова отворачивается к развеселившейся и смущенной Тане. А я лишь тяжело вздыхаю, наплевав на то, что обо всем подумает Олег… Хорошо еще, что нашу труппу покинула обожаемая Макаром Алина. Взяла и пропала в один прекрасный для меня день. Не пришла на репетицию. Ее небольшую роль отдали другой девчонке… Однажды мы столкнулись в женском туалете, и я, не выдержав, открыто спросила, что у нее с Макаром и почему она не посещает драмкружок. На что Алина холодно ответила: «Забирай его, этот фанатик мне не нужен. Он же только о тебе постоянно и говорил… Не хочу ни с кем делить своего парня». А я вспомнила их ссоры и то, каким ненавистным взглядом Алина провожала меня в школьных коридорах… Что ж, у нее есть причины, но, честно сказать, мне как-то не по себе. К счастью, со следующего полугодия десятиклассники будут учиться в другую смену…

В конце актового зала появляется Яков Ефимович и просит занять ребят свои места. Зиновий, напоследок жалобно брякнув по клавишам, наконец отлипает от бедного фортепиано. Таня, оставшись одна на сцене, суетливо собирает угощения. Когда я прохожу мимо, Сумарокова протягивает мне кексик:

– Аля, держи!

– Спасибо, – откликаюсь я, принимая из ее рук угощение. – С прошедшим тебя, Танечка.

– И тебе спасибо, – смущенно улыбается разрумянившаяся Таня: она не привыкла к такому вниманию.

Поднимаюсь на сцену и направляюсь за кулисы, где творится полный хаос. Исчезло что-то важное из реквизита, и теперь ребята носятся из стороны в сторону в поисках пропажи. Я стараюсь абстрагироваться от суматохи и задумчиво оглядываю пустые подмостки из-за кулис. Подношу кекс ко рту и вдруг слышу над ухом знакомый мужской голос:

– Осторожно, он с орехами.

Резко оборачиваюсь и сталкиваюсь с Макаром. Стоит за моей спиной и пристально смотрит мне в глаза. Это впервые, когда Макар нарушил обет молчания и заговорил со мной (репетиции – не в счет).

Осознание того, что за все эти годы Макар, как и Тася, был в курсе любых моих слабостей, немного обескураживает. Но я не успеваю поблагодарить Бойко, потому как Яков Ефимович громко кричит из зала и зовет Макара на сцену…

Снег скрипит под ногами, вокруг весело галдят синицы. Макар шагает впереди, я – следом. Сама не понимаю, для чего это делаю. Мой дом совсем в другой стороне. Представляю, как неудобно было Бойко годами провожать меня до подъезда…

Слава богу, что Олежка сегодня слился. После репетиции отправился прямиком на тренировку по баскетболу. Надеюсь, Тася ему между делом втащит мячом. Выпишет штрафной. А ведь Макар меня предупреждал еще в начале учебного года, чтобы я держалась от Дымарского подальше… Олег действительно оказался мутным.

Задумавшись, не сразу замечаю, что Бойко останавливается и разворачивается ко мне. Опустив голову и рассматривая заснеженные следы, едва в него не врезаюсь.

– Что это? – сердито спрашивает Макар, глядя на меня сверху вниз.

– Где? – удивленно откликаюсь я, не сводя с него взгляд.

С бесцветного неба начинает падать мелкий колючий снег. Мы стоим посреди сквера с пустыми белыми лавками и голыми деревьями, ветки которых напоминают оленьи рога.

– Ты следишь за мной? – продолжает допрос Макар.