Хулио Кортасар. Другая сторона вещей

Причиной смерти, засвидетельствованной доктором Модильяни на отделении гастроэнтерологии упомянутой больницы Сен-Лазар, была, как мы уже говорили ранее, хроническая лейкемия. Такого диагноза придерживаются и Аурора Бернардес, и самые близкие друзья писателя, такие как Саул Юркевич, Луис Томазелло, Освальдо Сориано, Марио Мучник, Омар Прего и Росарио Морено. Со своей стороны, Кристина Пери Росси, которая тоже являлась большим другом писателя на протяжении довольно долгого времени – Кортасар посвятил ей, как мы уже говорили, несколько стихотворений, напечатанных в сборнике «Спасительные сумерки», – так вот, Кристина Росси считает, что Кортасару занесли вирус СПИД в больнице Экс-ан-Прованса, когда делали ему переливание крови в связи с кровотечением; такую возможность допускает и Марио Голобофф, хотя ссылки на подобную случайность, которые он дает в своей книге, очень осторожны. Оба придерживались этой версии, потому что через несколько лет в печати появилась следующая информация: стало известно, что во Франции, в то время когда премьер-министром был Лоран Фабиус, имели место многочисленные случаи переливания крови при отсутствии должного медицинского контроля за качеством этой крови, что привело к трагическим последствиям. Все это происходило в середине восьмидесятых годов (1984), и пострадало множество пациентов – более четырех тысяч человек. Премьер-министр Фабиус и министр по социальным вопросам Жоржина Дюфуа позднее были осуждены за «непредумышленное убийство и нанесение тяжких повреждений», хотя и не подверглись уголовному преследованию (как, впрочем, и остальные тридцать человек, проходивших по этому делу, в том числе Луи Швейцер, который был главой администрации Фабиуса); иначе обстояло дело с доктором Мишелем Гарретта, занимавшим должность директора Национального центра переливания крови, которого осудили на четыре года тюрьмы. Однако, даже если мы рискнем сказать, что основания для подобного предположения есть, нужно добавить, что они носят чисто умозрительный и слишком сенсационный характер, чтобы утверждать такую возможность в случае с Кортасаром.

Освальдо Сориано, который был свидетелем нескольких дней, предшествующих похоронам, и который вместе с другими провожал своего друга в последний путь на кладбище Монпарнас, написал о чувстве глубокого одиночества и безутешности, которыми были заполнены те несколько дней, от дня кончины до дня похорон; Кортасара похоронили рядом с могилой Кароль Дюнлоп, под каменной плитой, на которой, по рисунку Луиса Томазелло, была высечена раскрытая книга, а рядом с ней – фигура из девяти замкнутых окружностей, с выгравированным на одной из них тонким профилем, выполненная скульптором Хулио Сильвой:

Возможно, это мое личное впечатление, субъективная и предвзятая точка зрения, но мне казалось, что это была смерть изгнанника Он лежал в своей комнате, до половины закрытый покрывалом; на кровати букетик цветов (таких же, какие кладут матери на площади Майо), томик стихов Рубена Дарио на тумбочке. На другом конце комнаты – несколько человек со скорбными лицами и еще какие-то люди, тоже печальные; в этом доме не было хозяина; тут же была бедная Аурора Бернардес – она отвечала за организацию похорон, взяв на себя эти последние, тяжелейшие обязанности, – а мне все время казалось, что в любую минуту может произойти нарушение неприкосновенности жилища: кто-то придет и завладеет его бумагами, возьмет себе его пишущую машинку, бритвенные лезвия или унесет какую-нибудь книгу.

Тот же Сориано свидетельствует, что правительству Рауля Альфонсина понадобился целый день, чтобы как-то отреагировать на случившееся и прислать ничего не значащую телеграмму в самых дежурных выражениях: «Выражаю глубокое соболезнование в связи с ощутимой потерей для аргентинской литературы и культуры в целом».