Хуситы. Ракеты и арбалеты [Как хуситы побеждают Израиль и меняют характер войны в XXI веке][litres]

В пятидесятую годовщину войны Судного дня начался новый виток эскалации палестино-израильского конфликта. Его символом стал ХАМАС («Харакат аль-мукавама аль-исламийя», в русском переводе — «Исламское движение сопротивления», а по-арабски — «рвение»), осуществивший беспрецедентную атаку на юге Израиля и прорвавшийся на 20–30 км вглубь его территории. История на первый взгляд немыслимая, ибо в том же 1973 году остановленные на Синае египетские войска так и не достигли собственно Земли обетованной.

Сейчас движение на слуху даже у далеких от политики сограждан. Однако что оно собой представляет, мало кто знает. Да и о целях его многие имеют смутное представление. Единственно, сразу подчеркну — с точки зрения российского законодательства ХАМАС не входит в реестр террористических организаций.

Это важно, ибо в течение минувшего месяца мне приходилось слышать и читать обратное. Что ж, попробуем хотя бы в общих чертах разобраться, каковы истоки движения и изначально декларируемые им цели.

Внутренний джихад и просвещение

Итак, точкой отсчета истории ХАМАС стал далекий уже 1977 год, когда, пишет историк Г. Г. Косач, в секторе Газа было вручено прошение о регистрации Мусульманской ассоциации в качестве преемника действовавшего здесь ранее отделения Движения «Братья-мусульмане». Прошение определяло ее цель — содействие перестройке сфер образования, здравоохранения, благотворительности и улучшение условий жизни местного населения в духе нравственных идеалов ислама.

Да, нюанс: меня могут поправить, обратив внимание на то, что по большому счету историю организации надо начинать с «Братьев-мусульман», своего рода филиалом которых ХАМАС и является (как, кстати, и проэрдоганская «Партия справедливости и развития Турции»), но это заставило бы нас слишком закопаться в тему. Так что «Братьев-мусульман» оставим за скобками — пока, во всяком случае.

Полагаю, читатели, подобно мне разменявшие шестой десяток и помнящие Я. Арафата с его светским и ориентированным на сотрудничество с СССР ООП, догадались о положительном ответе Тель-Авива.

Ну а, собственно, почему он должен был быть отрицательным, когда, казалось бы (ключевое во фразе — казалось), появилась безболезненная возможность вырвать часть пассионарной палестинской молодежи из-под контроля Я. Арафата и постепенно инкорпорировать ее, при сохранении религиозной идентичности, в израильские общественные (скорее даже — производственные) структуры, о чем мечтала Г. Меир?

Да и представители ассоциации, именовавшейся «Аль-Муджамма аль-Исламийя», позиционировали себя с просветительских позиций, и если и говорили о джихаде, то только внутреннем, не ставя перед собой, во всяком случае, на декларативном уровне, задачу уничтожения Израиля.

Внутренний (в исламском богословии — большой) джихад подразумевает борьбу с собственными пороками и недостатками (в христианской антропологии сказали бы — страстями). Обычно для его понимания приводится следующий хадис:

«Я гарантирую дом в окрестностях Джанната (Рая) для того, кто оставил ссору, хотя он был прав. Я гарантирую дом в центре Джанната тому, кто оставил ложь, даже если это была шутка. Я гарантирую дом на высших степенях Джанната тому, кто стремится улучшить свой характер».

Вооруженную же борьбу с «неверными» подразумевает малый джихад или джихад меча. Но о нем изначально при регистрации ассоциации, разумеется, речь не шла. К слову, сам джихад меча во многом аккумулировали крестовые походы, до которых представители трех авраамических религий на Ближнем востоке жили в мире, буквально соседствуя друг с другом кварталами.

Так что подобное сосуществование иудеев и мусульман на Святой, и не только, земле вовсе не утопия, а самая что ни на есть подтвержденная историей реальность. Пожалуй, наиболее яркий здесь пример — выдающийся иудейский философ и врач М. Маймонид, живший и проходивший свое научное поприще в XII веке на территории мусульманского государства Альморавидов. И приведенный пример не единичен.

Люди Писания — опыт мирного сосуществования из глубины веков

Вообще, если говорить о мирном сосуществовании мусульман и иудеев в исторической ретроспективе, предлагаю несколько отвлечься от заданной в статье темы, сделать одно небольшое отступление и углубиться в VII век.

Речь о переселении Мухаммада в 622 году из Мекки в Йасриб (Медину), где давно уже сформировалась иудейская община. Часть же арабов-горожан исповедовала христианство, однако их присутствие в городе практически не ощущалось ввиду малочисленности.

В силу этого правовые отношения Мухаммад выстраивал именно с иудеями и не ставил целью обратить их, как, впрочем, и христиан, в ислам. Напротив, впервые, по словам философа Я. М. Ханмагомедова, после многих столетий было объявлено: «Нет принуждения в вере (Коран 2: 257)».