Хватит ныть. Начни просить

Нил молчал. Он всю ночь провел в Интернете, пытаясь побольше узнать о Т-клеточном лейкозе. Потом он сказал: – Я не знаю. Если верить Интернету, то все намного хуже. У него есть пять процентов на выздоровление, дорогая. Кто знает, что правда, а что нет. Я думаю, что шанс в пятьдесят процентов значит именно это. Он может выжить, он может умереть. И они не знают.

Где-то внутри я не сомневалась, что он выживет. Он должен был выжить: он же был Энтони.

Мы заехали за ним, отвезли его, сели и ждали.

Он очень устал после химиотерапии.

Иногда, когда я сидела рядом с ним, я начинала чувствовать вину за те решения, которые я принимала. Я наконец выпустила свой альбом, и вместо гастролей, промоушена, общения с фанатами, я осталась дома, сидела в больнице и смотрела, как в руку моего друга вливают химические вещества.

Но потом я смотрела, как он спит.

Пятьдесят на пятьдесят.

Энтони.

Он любил меня больше, чем достаточно.

Он любил меня намного больше, чем достаточно.

Я бы все ему отдала.