Хворый пес

Твилли определял, какой сегодня Люси вернулась домой, лишь поцеловав ее в шею, что всегда первым делом и происходило. Если это была «Счастливая Люси», она вздыхала и крепко к нему прижималась. «Биполярная Люси» отшвыривала его, устремлялась к шкафчику с лекарствами, а после хватала джин. Затем появлялась пара заряженных пистолетов. Большинство парней благоразумно смылись бы после первой же сцены с пьяной стрельбой, но Твилли остался. Он был без ума от «Счастливой Люси» и искренне верил, что сможет ее вылечить. При появлении «Биполярной Люси» единственно разумным действием было улепетывать, как ошпаренный грызун, но Твилли этого не делал. Наоборот, он топтался на месте, успокаивал, улещивал и пытался пробиться к Люси. Старался ее разговорить и всем сердцем желал поддержать, когда ей плохо. И потому чуть не погиб.

Люси работала счетоводом в клинике акупунктуры. Однажды главврач заметил у нее незначительную арифметическую ошибку – пересчет дохода на 3 доллара 60 центов. Он попенял Люси за невнимание, и та вернулась домой зареванная, с бешеным взглядом, что говорило о попутных заходах в бары. Твилли сразу понял, что с поцелуями в шейку лучше не соваться. Люси скрылась в ванной и через пять минут вышла оттуда голая, с зажатым в зубах пустым аптечным пузырьком и с «береттой» 9-го калибра в правой руке. Твилли знал, что Люси – левша, и потому благоразумно ретировался, чтобы переждать ставшую уже привычной (в стиле Элвиса Пресли) стрельбу по стереосистеме, телевизору и даже кофейнику. В виду слабой стрелковой подготовки на каждую цель уходило несколько залпов, но риск, что соседи вызовут полицию, был невелик – Люси предусмотрительно пользовалась глушителем.

Твилли приучился считать выстрелы, чтобы знать, когда опустеет обойма. В тот вечер он допустил почти фатальную ошибку, посчитав, что Люси слишком накачалась, чтобы перезарядить пистолет. Наконец любимая притомилась и рухнула в кровать. Твилли терпеливо дождался прерывистого храпа, затем скользнул под простыни и крепко обнял Люси, баюкая ее, как младенца. Вскоре дыхание девушки стало ровным и спокойным. Твилли чувствовал сквозь рубашку стальной холодок «беретты», которую Люси сжимала обеими руками, уместив ствол меж грудей. Рыльце глушителя грозно уперлось Твилли в ребра, но он не боялся – ведь пистолет пуст; точно помнилось, как Люси дергала собачку, но раздавались лишь сухие щелчки. Твилли не знал о запасной обойме, спрятанной в коробке с тампонами под раковиной в ванной.

С его стороны было верхом безрассудства держать в объятиях отключившуюся под воздействием наркотиков психопатку, предварительно не отобрав у нее оружия. Вторая ошибка – в самый неподходящий момент он поддался неукротимому желанию. Твилли держал подругу в объятиях, и его подбородок оказался у нее на плече. Твилли рассчитал, что, если чуть повернуть голову, он коснется губами обнаженной шелковистой шейки. Наступило блаженство.

Остановись на этом Твилли, довольствуйся легким целомудренным касанием, возможно, он не оказался бы на каталке в предоперационной. Но шейка Люси выглядела столь восхитительно, что Твилли не мог ее не поцеловать даже под дулом пистолета. То ли прикосновение, то ли звук смачного поцелуя вывели Люси из беспокойного, наполненного химерами забытья. Она напряглась, открыла налитой кровью глаз и придушенно вскрикнула. Потом дернула спусковой крючок и вновь провалилась в сон.

Пуля вспорола грудь Твилли, проскакав по ребрам, как по стиральной доске, и вышла над ключицей. Темная кровь лилась обильно, и Твилли даже испугался, что рана смертельная. Отодвинув бесчувственную Люси, он замотал грудь простыней и поехал в ближайшую больницу, где сказал врачам, что случайно выстрелил в себя, когда чистил пистолет. Рентген показал, что пуля прошла всего в двух дюймах от яремной вены и только потому не убила Твилли.

Одурманенная Люси выстрелила не нарочно, она испугалась и даже не поняла, кто перед ней.

Твилли так и не рассказал ей, что она натворила. В дом он не вернулся и больше никогда ее не видел. С того случая прошло больше года, и все это время Твилли остерегался целовать женщин в шею – приглушенный выстрел «беретты» оставил в памяти неизгладимый след. Даже в самые улетные моменты в постели он был осмотрителен в выборе мест для поцелуя и гнал саму мысль о восхитительном вторжении в область шеи.

Пока не встретил Дези. Твилли хотелось вновь увидеть пленительную миссис Стоут, невзирая на угрозу неизбежного ареста и тюрьмы. Хотелось не просто повидаться с ней, но попросить прощения за то, что по его вине Макгуин проглотил стеклянные глаза. Чтобы Дези знала, как он раскаивается.

Пес был связующей ниточкой к Дези. Его присутствие поддерживало духовные силы и давало нечто вроде надежды. «Что из того, если Дези замужем за неисправимо бездушной свиньей? Все совершают ошибки. Взять хотя бы меня», – так думал Твилли.

В машине Макгуин в момент учуял неладное. Он подергивал носом, шерсть на загривке встала дыбом.