Хвост Крокодила (СИ)

— Сочтёмся, — Франкенштейн кивнул и искоса глянул в сторону Белль. — Ты только потише себя веди. Сам понимаешь, Ведьма в городе.

21

Как только Франкенштейн ушёл, Крокодил занялся подключением холодильника, а Белль — созерцанием этого священнодейства.

— Отмыть его надо бы с мылом. Жаль, хлорки нет. Мало ли, что Франкенштейн в нём хранил…

Белль без уговоров налила в тазик немного воды и, пока Крокодил не включил холодильник в розетку, стала его отмывать. На одной из полочек и впрямь налипло что-то бурое. Белль постаралась отмыть это пятнышко в первую очередь.

— А о чём вы говорили?

— Да опять Виктор свои байки травил.

— Когда я пришла, вы шептались, как два заговорщика. Он рассказывал о призраках? Это должно быть, очень мрачная история.

— Ну да. Не особенно весёлая.

— Она имеет какое-то отношение к нам с тобой?

— Если повезёт, то нет.

Белль сменила в тазике мыльную воду для контрольной зачистки. Крокодил сидел рядом на бочке, согнувшись, как будто ему на спину положили невидимый кирпич, и задумчиво выдувал мыльные пузыри.

— Может, расскажешь? — спросила Белль, заметив, что протирает одну и ту же полку слишком долго. Этот холодильник уже не станет чище.

— Придётся много рассказывать. Это из прошлого.

— До тюрьмы или после?

— После.

— Странно. А я почему-то думала, что сразу после отсидки ты устроился в зоопарк.

— Нет, — Крокодил покачал головой, сплюнув в газеты на полу попавшую в рот мыльную воду. — Нет. Я после этого довольно долго занимался… чем попало.

— Чем попало?

— Ну да. Я был в поиске.

— И как это связано с тем, что сказал тебе Франкенштейн?

— Один мой бывший работодатель меня разыскивает.

— Для чего?

— Самому интересно. Я был незаменимым работником. Если брался за работу, то всегда старался делать её, если не идеально, то очень хорошо, — Крокодил пожал плечами. — Думаю, они хотят, чтобы я вернулся.

— Об этом стоило упомянуть, когда мы хвастались самым худшим.

— Извини, не хотел, чтобы ты завидовала.

Белль вздохнула, елозя тряпкой по тазику, отчего в середине закрутился мутный водоворот. В груди всё сжималось в предчувствии чего-то непонятного и оттого ещё более пугающего, похожего на гоблинов, от которых были видны лишь очертания в тумане. Белль не нравилась эта неопределённость. Не понятно было, что делать? Бежать? Затаиться? Достать все рецепты, что скопились у неё от психиатра, и взять по ним столько колёс, чтобы навсегда уйти в тот магазинчик, пахнущий розами? Белль отодвинула тазик с водой и, хотя на чердаке было натоплено, неуютно поёжилась, как от холода.

— Скажи мне просто: как у нас дела на самом деле? Чего нам опасаться?

Крокодил продолжал сидеть, сгорбившись, бездумно вертя в руках злосчастную трубку. Белль даже подумалось, что он её не услышал, и хотела спросить повторно, когда он всё же заговорил.

— Помнишь, Франкенштейн рассказывал про парня, с которым он проснулся? Это было самое начало истории, но Виктор всегда рассказывает с конца к началу. Дурацкая манера. Моя покойная жена тоже этим грешила… Так вот, тот парень, с которым он тогда проснулся, начал болтать всякое, пока был под кайфом. В основном бредил. Удивительно, что Франки из этого смог узнать что-то полезное. Всё-таки опыт… В итоге выяснилось вот что: одна неприятная дамочка собирается по делам в наш городишко. Этот парень… неважно, кто он, мы с ним были знакомы раньше. И вот этот придурок был здесь проездом и видел меня, когда я куда-то шёл. Может, с работы… Главное, что он видел только меня одного. Увидел и увидел. С Джеффом у нас никогда тёрок не было. Если он кому-то про меня и проболтался, то так же, как Франкенштейну, под кайфом. Когда-нибудь эта дурь его прикончит… Чёрт. Слишком много всего, — Крокодил снова замолчал, вцепившись руками в волосы. Резинка соскочила и седеющие пряди рассыпались неаккуратными сосульками между пальцев.

— Если тебе неприятно вспоминать, можешь остановиться, — предложила Белль. — Мы выпьем чаю. Хочешь, я поставлю чайник? Я же купила масла. У нас снова будут бутерброды, какие ты любишь…

— Нет. Постой. Не надо, — остановил её Крокодил, когда Белль уже схватилась за пакеты. — Я уже начал. Надо закончить. Раньше сядешь, раньше выйдешь… Окно открой. Слишком много дыма.

Белль открыла центральный круглый сегмент окна и вспомнила о масле, которое за это время могло уже подтаять.

— Я только переложу продукты. Я быстро.

Белль воткнула вилку в розетку, холодильник отозвался дребезжащим гудением, что наверняка говорило о его работоспособности, и стала, почти не глядя, рассовывать покупки по полкам. Пачку соли, наверное, не стоило туда класть, но Белль не заметила этого и закрыла дверцу. Крокодил продолжал смотреть куда-то в пустоту. Если бы Белль не знала, то решила бы, что его тоже стали преследовать чудовища. Может, так оно и было.

— Я всё.

— Да-да, — кивнул он и торопливо продолжил: — в общем, новость дошла до моего бывшего работодателя, и он послал кое-кого проверить, действительно ли я осел в этом городишке. Кое-кто — это Ведьма. По словам Франкенштейна, сегодня-завтра она сюда нагрянет. Или уже нагрянула…