Хвостатые истории

○ Счастье любой собаки – это понимание хозяином ее истинных потребностей.

○ Очень часто люди очеловечивают своих питомцев: кутают их в одежки, как детей, считают, что ничего не может быть лучше жизни на диване.

○ Часто хозяева боятся выводить любимого пса на прогулку в плохую погоду. Конечно, есть собаки, которые ненавидят дождь и метель – но если на улице слабая морось, это совсем не повод гулять 10 минут до куста и обратно! Собака без прогулок будет грустить и болеть…

○ Очень важно задавать себе вопрос: что нужно моей собаке? Достаточно ли ей движения, игр? Интересно ли ей жить рядом с вами? Это нормальные вопросы для тех, кто хочет проявлять заботу по отношению к своему питомцу.

Раньше я тоже считала, что собаке важнее всего шикарный лежак с мягкими бортами; мы тоже одевали и обували первую собаку, даже шарфик повязывали и совсем мало гуляли, если за окном накрапывал дождь.

Наш Брыня стал первым, кто показал, как важно учитывать желания собаки и насколько сильно породные качества влияют на самочувствие животного. Например, после переезда за город Брыня мог не вернуться в комнату, а зарыться в стог соломы и переночевать в нем с огромным удовольствием. Его шерсть блестела, а глаза были полны задора и радости от обрушившейся свободы выбора и чувства безопасности, которое он обрел вне мегаполиса.

3. Шуня, Груша и Ника

Шуня

Однажды 30 декабря, перед самым Новым годом, мы с мужем и собаками, как обычно, гуляли в парке. Раннее утро, будний день, вокруг – ни души. У меня на поводке, конечно, Брыня, которого нельзя отпускать во избежание побега, вокруг носятся рыжие Фрост и Ларочка, а муж увлеченно выковыривает из оврага мячик пятнистого Персея. Все шло очень благостно и спокойно ровно до тех пор, пока на горизонте не замаячила точка, которая быстро переросла в мохнатый довольно внушительных размеров шар.

Шар быстренько стал собакой и несся ровно по направлению к нам, точнее Брынечке в пасть. На тот момент я бы не сказала, что Добрыня уже прошел школу послушания и коррекции поведения, потому он решительно и категорически настроился на вкусный и питательный меховой завтрак из самовыгульного пса.

Я закричала: «УБЕРИТЕ СОБАКУ!!!!» кому-то невидимому. Одновременно – да-да, именно одновременно – закричала мужу, чтобы он бросал мяч и мчал спасать пушана, потому что я одна не справлюсь.

Где-то вдали замаячила тетенька, до которой я начала, срывая голос, пытаться донести, что собак с поводка отпускать в парке не стоило бы. Но тетенька замахала руками, давая понять, что не имеет к псу ни малейшего отношения, и свернула в сторону.

Голден ретривер – а это оказался именно он – добежал до нашей компании и словно вкопанный замер метрах в пяти поодаль, мотая хвостом, как метрономом.

«Иди домой, – мудро посоветовал муж, все-таки спасший из оврага мяч. – Иди домой, иначе Брынечка тебя съест!»

«Иди сюда, сладкий!» – пропел Брынечка, облизнувшись и повиснув на ошейнике передо мной.

«Ой, ребята, вы такие классные! – сказал ретривер. – Можно я с вами до дома дойду?»

И взаправду пошел.

Это была презабавная процессия.

Мы сурово тащили собак домой, потому что прогулка накрылась медным тазом, причем все шли носами вперед и только Брынечка – носом назад, потому что там, почти наступая ему на пятки, вприпрыжку шагал золотистый ретривер и задорно повиливал хвостом.

В подъезд я зашла первой, муж подцепил за ошейник (да-да, ошейник наличествовал) незваного гостя, и так мы друг за друженькой дошли до квартиры, где, конечно, Брыня тут же и повалил ретривера на пол.

Конфликт продлился недолго, потому что на него все громогласно отреагировали, а Брыня, до сих пор страдавший разными страхами и не любивший громких звуков, мгновенно ретировался на кухню заедать свежеполученный стресс.

Голдяш временно остался в нашей семье – до поиска старых хозяев, хотя уже было понятно, что пес без адресника или телефона, написанного хотя бы от руки на ошейнике, – никуда не годное дело.

Однако в районе никто такого пса никак не узнавал: ни в парке, ни во дворах. Мы уже начали привыкать, справили новогодние праздники, сделали ему фотосессию, сводили в ветеринарку, поспорили, как назвать. Вариантов была масса, но тогда я очень любила клички с буквой «Р», а на ум приходили только «Пушок», «Пушан» да «Пушкин». В результате первые две недели звали его то Пушиш, то Шуш.