Хвостик

Света села на стул. Она уже репетировала дома, плечи расправила, вытянула шею, словно хотела на что-то посмотреть. Чуть нагнула голову и, опустив подбородок вниз, посмотрела на обнаженную грудь. Стало неловко, словно ты на невольничьем рынке, и теперь придут покупатели и тебя заберут как товар. Света почувствовала отвращение, хотя еще утром думала, что тут такого, ну, подумаешь, посижу, вот проблема-то. Но теперь стало страшно, а вдруг про это узнает ее мама, она точно не обрадуется инициативе дочери.

Света ощущала на себе взгляд охранников, непроизвольно вздрогнула, и плечи приподнялись, словно хотела прикрыть себя. Открылись двери. Она сразу вспомнила, зачем тут, опустила плечи и скромно посмотрела на пол.

Гости шли в сторону картин, но непроизвольно останавливались напротив нее и о чем-то говорили. Света не слушала их, они были ей неинтересны. Кто-то даже постучал по стеклу, словно она рыбка в аквариуме. Стало стыдно, но тут она представила, что все наоборот, это они в банке и стукаются, чтобы выбраться из своего уютного мирка. Светлана непроизвольно улыбнулась. Кто они? Да и важно ли ей. Почему-то стало весело. Она представила, что там за стеклом на нее смотрит ее Влас. В животе сразу напряглось, в груди стало тепло, и волна истомы опустилась вниз и затерялась где-то между ног.

Светлана улыбалась сама себе. Ей все равно, завтра она увидит Власа и опять будет с ним целоваться. Она не слушала, о чем говорили гости, ее мысли были заняты им. Кто-то зашел за стекло, Светлана даже не повернула головы. Сняли картину и вышли. Через некоторое время еще раз зашли и опять сняли картину.

Спина затекла, ноги стали чуть дрожать от перенапряжения. Светлана почувствовала, что стала замерзать. Вроде и тепло, но все же хотелось сжаться или хотя бы просто помахать руками и размяться. Минут через пять сняли еще картину, а после и последнюю, четвертую. Светлана с облегчением вздохнула, теперь за стеклом осталась только она.

— Все, — откуда-то издалека послышался голос женщины. — Света, все, можно встать.

Она словно проснулась, вздрогнула, с трудом подняла голову, опустив ноги, встала на пол. Все ныло и гудело.

— Держи, — как только Света зашла в комнату, где разделась, ей протянули горячий сладкий чай.

— Спасибо.

Она с жадностью выпила целый стакан, в груди все оттаяло, Света взяла блузку и, забыв про лифчик, быстро надела ее.

— Молодец, только благодаря тебе продали все картины из зала. Так что, пусть и небольшая, но полагается премия.

— Спасибо.

Света летела домой, словно у нее выросли крылья. Как она объяснит маме про деньги, она еще не знала, зато теперь они смогут купить дрова на всю зиму. Света забежала домой, ворвалась в комнату брата и показала бумажные купюры.

— Сумасшедшая, — сказал он. Егор знал, что она хотела пойти на подработку, но не думал, что решится.

— Ну и что?

— Обещай, что так больше не поступишь.

— Ну, ведь все же хорошо.

— Обещай.

— Хорошо, обещаю, — радостно сказала она и поцеловала брата в щеку. — Поднимайся и неси картошку, сейчас пожарим ее. А еще вот тебе, — и Светлана достала из сумочки большую шоколадку.

20. Я тебя люблю

У Оксаны были две проблемы, но с какой начинать она не знала, а это означало, что уже три проблемы.

— Я тебя люблю.

Тихо, еле шевеля губами, сказала она Сергею. Еще минуту назад Оксана щебетала, словно птичка, и вот теперь сидела на краю стула, словно на экзамене, и боялась пошевелиться. Сергей не понял, о чем это она, а когда до него дошел смысл сказанного, он тоже затих. Он подумал, что Оксана пошутила и сейчас засмеется и, соскочив, забегает по кухне. Но девочка сидела и чего-то ждала.

— Но… но…

Он не знал, что ей сказать. Кто она ему? Так, соседка, которая изредка забегает, чтобы скрасить его одиночество. Кто она? Девочка. Он для нее динозавр из прошлого. Сергей сам замер, словно на экзамене, и не знал ответа на поставленный вопрос. Он вспомнил, как сам в ее возрасте влюблялся чуть ли не каждый месяц. Длинноногая Соловьева Настя, а после Сорокина Оля, у нее на носу была большая горбинка. А потом Белоусова и Логинова, затем Вера, Женя, Ира. Сергей удивился, как много он любил.

— Я тебя люблю.

Опять повторила Оксана и посмотрела в его глаза. Она давно уже хотела сказать, но боялась себя, боялась его. В последнее время Оксана все чаще и чаще думала о нем. «Зачем он мне?», — задавала себе вопрос и старалась выбросить из головы его существование. Но он снова сплывал в ее сознании, то утром, то ночью, то в школе, когда слушала учителя. В какой-то момент она стала его ненавидеть. «Ну что пристал?», — спрашивала себя и, стараясь не оставаться одной, убегала с подружками на секцию. Но наступала ночь, и образ Сергея возвращался.