Киану Ривз. Никогда не оглядывайся

В доме режиссера, а заодно и на площадке сложилась дружеская атмосфера. Все болели за любимое дело и старались сделать все, чтобы фильм стал еще лучше, а история еще ярче. Так на площадке появился мотоцикл Norton Commando, принадлежащий Киану, кто-то сумел договориться о съемках в центре города, а кто-то смастерил всадника к скульптуре лошади на одной из площадей Портленда. И все же сердцем этого фильма были Ривер, Киану и Гас Ван Сент. Именно они и были центром притяжения всех актеров, помощников, а также просто непонятных хиппи захолустного городка. Здесь все пробовали новые наркотики, экспериментировали в постели и, конечно, все это для более точного вживания в образ.

Курение — вредная привычка, от которой я не планирую избавляться. Знаю, что это вредно, но утешаю себя тем, что поздно начал. Мне было почти тридцать, когда мы снимали «Чувствуя Миннесоту». Мой персонаж курил, и я тоже начал, чтобы почувствовать свою роль, наверное. С тех пор я курю

(Киану Ривз).

Рано или поздно все заканчивается, а уж съемки артхаусного кино, за которое нет никакой надежды получить сколько-нибудь существенный гонорар, заканчиваются слишком быстро. Еще неделю или две после съемок друзья продолжали жить в особняке режиссера, но вскоре стало понятно, что они здесь больше не нужны. Моментально из лучшего друга режиссер превратился в едва знакомого мужчину, в доме которого они остановились и как-то слишком сильно задержались. Вполне естественная концовка славной истории о создании авторского кино. Тридцативосьмилетний, весьма циничный и глубоко одинокий Гас Ван Сент считал такое поведение само собой разумеющимся, но для актеров конец съемок стал настоящей душевной травмой. Казалось, что вот они обрели друзей, семью, отца, которых у них всех никогда не было, и вот в одно мгновенье все это разрушилось. Оказалось, что они больше не семья. Нечто подобное приходилось переживать в конце съемок любого фильма, но иногда такие вещи переживаются особенно остро.

Киану Ривз и Ривер Феникс в дома режиссера Гаса Ван Сента во время съемок фильма «Мой личный штат Айдахо». 1991 г.

«Когда человек, страдающий взаимозависимостью, умирает, перед глазами у него проносится вся жизнь… кого-то другого»

(Гас Ван Сент)

Ривер и Киану вернулись в Лос-Анджелес и стали постепенно вливаться в привычный уже мир сумасшедшего Голливуда. Ривер уже давно пробовал себя в музыке и даже собрал собственную группу, но только после съемок у Гаса Ван Сента всерьез задумался о музыкальной карьере. Он намеренно отказывался практически от всех ролей ради нечастых выступлений в модных клубах на бульваре Сансет. Периодически к репетициям присоединялся и Киану. Рок, который они играли, был способом вернуться в тот замкнутый и абсолютно счастливый мир съемок «Личного штата Айдахо». Актеры уже добились того уровня известности, чтобы удовлетворить свое тщеславие. Им не нужны были толпы фанатов, часами выстаивающих в очереди за автографами, не нужны были первые или даже сотые строчки в чартах. Гораздо важнее было оказаться в замкнутом мире ночного клуба, в котором собрались люди, которые слушают такую же музыку, интересуются теми же вещами и, в конце концов, любят тебя, считают тебя своим. Киану никогда не был своим ни в какой компании, поэтому сейчас он готов был променять любые съемки ради ощущения того, что у тебя есть друзья и единомышленники. Для Ривера музыка была способом рассказать о себе. Ему было важно, чтобы люди перестали в нем видеть роли, которые он сыграл. Он хотел запомниться людям не как актер, получивший Оскар, но как человек Ривер Феникс. Ему важно было доказать, что он может не только выучить кем-то придуманные слова, но и создать что-то свое, настоящее.

Ривер был настолько обижен на режиссера, что даже не приехал на премьеру фильма в Нью-Йорке. По контракту он обязан был там быть, поэтому он сослался на свой страх летать на самолетах и решил приехать на премьеру на машине — естественно, в дороге с ним случилось несколько происшествий, задержавших его в пути. Актер действительно боялся летать, но эта выходка с неприездом на премьеру была просто выражением обиды.