Кибердемоны 2. Сонгоку

Всё случилось так быстро, что Мирон успел только сделать шаг. Затем — подбежать и опуститься рядом со стариком. Заглянуть в лицо… Глаза Карамазова были пусты и холодны, как зимнее небо над Москвой.

Мирон поднял голову и посмотрел на Амели. Та стояла, тяжело дыша, широко расставив ноги — с удивительной чёткостью он увидел хромированные пряжки на её чёрных ботинках, а рядом с ними — тяжёлые, тягучие капли, которые падали с кончика клинка и впитывались в ржавчину под ногами.

Он не видел выражения её лица — волосы падали чёрной волной, сквозь них виднелся только острый белый подбородок.

Мирон поднялся. Усталость текла по телу, словно холодный вязкий кисель, от которого размягчались кости, а мышцы делались ватными и непослушными.

— Что дальше? — спросил он Амели.

Та мотнула чёлкой, чуть отвернулась — Мирон успел заметить слёзы, повисшие на длинных ресницах.

— Уходи, — сказала она. — На сегодня достаточно смертей.

Негромкое стрекотание над головой не сразу воспринялось, как посторонний звук. Сначала Мирон подумал, что это — звон в ушах, от неожиданно упавшей тишины. И только подняв голову, понял, что это дрон. Тот самый, что сопровождал автомобиль Карамазова.

Наведя на Амели небольшой автоматический пистолет, дрон выстрелил. Одна пуля попала девушке в плечо.

— Стой! — закричал Мирон и нырнул в Плюс. — Платон, не стреляй!

И осёкся. Виртуального Токио больше не было. Насколько хватало глаз, простиралась свалка. Кучи мусора громоздились, словно барханы в пустыне. Кое-где от них поднимался дым, пахло гарью и горелой рыбой.

Сквозь плёнку виртуальности Мирон видел, как Амели бежит по платформе, как за ней, посылая жгучие искры, летит дрон…

— Платон! — закричал он что есть сил. — Где ты?

Амели добежала до края платформы, и раскинув руки, упала вниз.

— Не-е-ет! — закричал Мирон, выходя из Плюса. Бросился вслед за девушкой, ожидая увидеть на волнах, далеко внизу, крошечную фигурку.

Прямо перед ним, откуда-то из-под платформы, вынырнула красная, похожая на бублик с прозрачным пузырём кабины, авиетка и взмыла в воздух. Раздался всего один выстрел, и дрон разлетелся на куски.

В кабине он успел разглядеть знакомый бледный профиль…

На платформе было холодно. Солнце садилось, дул пронзительный, сбивающий с ног ветер, и даже здесь, на такой высоте, он ощущал на губах солёные брызги.

— Платон! — позвал Мирон, вернувшись в Плюс.

Мусорное море заколыхалось, расступилось и на поверхность вынырнул серебристый истребитель. Трансформировался в человекоподобную фигуру, миг — и рядом стоит брат. Костюм в ёлочку немного потрёпан, но всё еще элегантен, туфли начищены, волосы в строгой стрижке уложены волосок к волоску.

— Зачем ты стрелял по Амели? — спросил Мирон. — Она не хотела причинить мне вреда.

— Это был не я, — пожал плечами Платон. — Сонгоку тоже способен управлять периферийными устройствами.

— А машина? Это ты столкнул броневик Карамазова с платформы?

— Прости, — по виду брата было незаметно, что он слишком уж огорчён. — Я был несколько занят, так что не знаю, о чём ты говоришь.

Мирон нервно огляделся.

— Мы здесь одни? — спросил он брата.

— А кого еще ты хочешь увидеть?

— Ты победил или проиграл? — спросил Мирон, оглядывая мусорную пустошь.

— Ни то ни другое, — пожал плечами брат. — Сонгоку слишком силён. Он изучил все возможности Плюса задолго до меня. Но я ему не уступил.

— Судя по разрушениям, — сказал Мирон, оглядываясь, — Именно уступил. Где файервол Технозон?

— Я сделал его невидимым, — отмахнулся брат. — Но он на месте, не беспокойся.

— Карамазов мёртв, — сообщил Мирон. — Убит собственной внучкой. А старик, в свою очередь, убил Ясунаро.

— Франкенштейн и его творение, — кивнул Платон. — Рано или поздно создатель всегда убивает своё порождение. Не может допустить, чтобы оно обрело свободу.

— Клон был чудовищем. Это он убил нашего отца.

— По приказу Карамазова, — кивнул брат.

— Это он так сказал, — возразил Мирон. — Но мне не кажется, что это правда.

— Это правда. Я провёл расследование.

— Почему тогда не сказал мне?

— Это ничего бы не изменило, — Платон смотрел не на Мирона, а на чёрную точку, летящую низко над землёй. Точка заметно приближалась.

— И давно? — Мирон чувствовал, как в Минусе становится всё холоднее. — Давно ты об этом узнал?

— Когда неизвестный благодетель оплатил наше образование. Мать сказала, это грант, но я не поверил, в отличие от тебя. Мы не подавали заявок на гранты… Я провел расследование, в результате которого вышел на Карамазова. Предположить, что он не пачкал руки лично, а послал клона — было делом дедукции.

— То есть, у тебя нет доказательств. Клон мог действовать самостоятельно. Он освободился от господства Карамазова… Так сказала Амели. И еще… — Мирон тоже посмотрел на точку, за которой наблюдал Платон. — Почему ты мне не сказал? Если ты знал обо всём с тех пор, как мы поступили в универ, почему не поделился?

— В неведении — счастье, — надменно бросил Платон, но посмотрев в лицо Мирона, поспешно добавил: — Я оберегал тебя. Ты воспринял смерть отца тяжелее, чем я. Я не хотел тебя расстраивать.