Кибероружие и кибербезопасность. О сложных вещах простыми словами

Если перевести последний выделенный абзац текста с дипломатического «официального» языка на простой «человеческий» язык, то это означает, что в сентябре 2018 г. США устами своего президента объявили о начале «войны в киберпространстве». Против кого онп объявили эту «кибервойну»? Здесь же указаны и конкретные, уже не «потенциальные противники»: Россия с «примкнувшими» к ней Ираном и Северной Корее. Хотя Китай прямо не перечислен в этой группе стран-врагов, но из формулировок документа ясно следует, что все меры по «сохранению мира методом принуждения» в полной мере распространяются и на эту страну.

Читателю следует обратить внимание — это совсем не «фейковые» сообщения СМИ или заявления отдельных «ястребов-сенаторов» — это утвержденный Главой Государства официальный документ, определяющий политику, стратегию и тактику государства на текущий и перспективный период!

Из анализа полного текста Стратегии любой здравомыслящий читатель может сделать для себя ряд очевидных выводов:

1. В основу Стратегии положены четыре базовых принципа (приоритета):

• зашита американского народа и американского образа жизни;

• обеспечение процветания Америки;

• сохранение мира «методом принуждения»;

• распространение американского влияния на весь мир.

2. В качестве основного средства решения этих действительно приоритетных задач развития государства заявлено именно кибероружие, а не ожидаемые читателем иные разнообразные инструменты и достижения научно-технического прогресса человечества.

3. Впервые дополнительно к ранее многократно декларируемых трем основным «приоритетам развития» США появился новый четвертый «приоритет» (сохранение мира методом принуждения).

Далеко не случайно, что формулировка названия этого «приоритета» почти полностью копирует терминологию, использованную российскими СМИ во время российско-грузинского «конфликта», но в отличие от «аналога», где использовалась «классическая военная техника и вооружение» (танки, самолеты, вертолеты, армейские наземные подразделения), здесь все «боевые действия» переносятся исключительно в «киберпространство».

4. Американские генералы, политики и чиновники фактически на законодательном уровне присвоили себе право «без суда и следствия» принимать решения — кого, когда, за что и каким образом «наказывать». Для этой цели в соответствии со Стратегией используются некие ими же разработанные секретные «отличительные признаки неприемлемого поведения в киберпространстве и меры противодействия», на основе которых проводятся секретные кибердиверспон-ные операции, «зашифрованные» в разделе «стратегические задачи» как «Применение мер реагирования», «Комплекс мер сдерживания в киберпространстве», «Борьба с вредоносным влиянием и информационные операции в киберпространстве».

Надо полагать, что результаты реализации отдельных этих «мер сдерживания» мы уже увидели в Бразилии, Боливии, Гонконге, Франции (желтое движение), России и т. д.

Необходимо отметить и тот факт, что основные положения вышерассмотренной национальной киберстратегпи «уточняются» и «расширяются» в ряде нормативных документов более низкого уровня. Так. вышедшая в том же 2018 г. «Киберстратегия Министерства обороны США» не только повторяет и конкретизирует основные положения национальной киберстратегпи. но формулирует это в более «прямолинейной» и грубой форме.

То же самое можно сказать и относительно еще одного документа «из этой же серии». Это стратегия объединенного киберкомандования Вооруженных Сил США (более 8000 офицеров и граж-данскпх специалистов), название которой «Завоевание и удержание господства в киберпространстве» говорит само за себя.

Ну а как обстоят дела в России с подобными стратегиями?

Как мы уже отмечали, в России сами понятия «кибероружие» и «кибербезопасность» пока считаются «иностранными», а наиболее широко на официальном уровне используются термины «доверенные системы», «информационная безопасность», «научно-техническое оружие».

Поэтому в РФ нет документа с названием «Киберстратегия», но в декабре 2016 г. была наконец утверждена «Доктрина информационной безопасности Российской Федерации».

Здесь мы должны дать краткие определения основных используемых терминов «стратегия», «концепция» и «доктрина».