Кидонианка

Ивар хохотнул.

— Ну это вряд ли. Мы ведь не в Темных веках. Люди любят жить — сложно заставить их идти стенка на стенку и лупить друг друга до победного, если на то нет причин. Поэтому адмиралы пытаются не задавить числом, а взять тактикой… Космос большой, в нем полно места и не обязательно лезть на врага, выстроившись в шеренгу — это путь, скорее, к полному уничтожению. Смысл любой битвы в космосе в том, чтобы сделать удержание планеты невыгодным: дорогим или тяжелым с точки зрения логистики. А для этого придется заставить врага оставаться наготове со всех сторон, лишить возможности свободно маневрировать. Убедить, что ты можешь атаковать откуда угодно в любой момент, даже если это неправда. Иногда сражение размазывает на несколько световых лет и стычки происходят то тут, то там, пока одна из сторон не решит, что стало слишком невыгодно тут находиться.

— Не знала, что все так сложно…

— Будь все так просто, не потребовались бы академии, — усмехнулся Ивар. — Обычно самое сложное — это не дать себе расклеиться, когда драка слишком затягивается. Помню, в Галактическую, когда мы вошли в систему Сурганны, потребовалось три недели, чтобы выбить из нее демократов.

Где-то на холме фыркнула охраняющая периметр Ева.

— Никто нас не выбивал, мы потрепали вас и отошли на более выгодную позицию.

Ивар рассмеялся.

— Ну-ну, продолжай так говорить, может, сама в это поверишь. Так вот, бой шел три недели, и это не самое долгое сражение в истории.

— А мне казалось, что армии просто стремятся померяться силами, а не перехитрить друг друга…

— Это все фильмы. После них удивляешься, почему Галактическая вообще дольше недели длилась. Стенкой на стенку можно было за пару дней ее закончить.

— Вот из-за такой мудрости все и боятся кидонианцев, — заметил Гэри и попытался пальцем попробовать воду в котелке. Де Карма перехватил его руку и врезал горячей ложкой по ладони. Бедняга-землянин застонал и спешно ретировался на корабль.

— Главная причина, почему вас боятся, — отозвалась Эсора. — Это неуемное желание поучаствовать в любом побоище. Куда ни плюнь, попадешь в кидонианского наемника.

— Заметь, это не мы спонсировали революцию в Монархии, — парировал Ивар.

— Зато ты, определенно, намерен довести ее до конца.

— Что правда, то правда. Не зря под шнеки попадаем уже второй раз.

Ева шумно вздохнула.

— То ли еще будет…

Внутри корабля работа шла полным ходом: Адам превратил Гэри в высоковольтную мачту и растянул по салону провода. Он отодрал остатки внутренней обшивки, которую корабль не успел потерять во время боя, и обнажил спрятанные под ней устройства. Розали устроила себе экскурсию и принялась разглядывать разнообразные клеммы, микросхемы и мотки проводов. Желание ткнуть во что-нибудь пальцем она, как прилежная девочка, переборола.

В какой-то момент за спиной послышался звон и Адам закричал:

— Ты что творишь, вражина?!

— Ногу хотел почесать…

— Нельзя чесать ногу, когда держишь провод под напряжением!

Гэри пожал плечами.

— Ну извини, я не инженер.

— Да знаю… таблицу умножения хоть выучил?

— Да… но уже успел забыть…

Адам тяжело вздохнул.

— Так и знал… Ладно, давай уж лучше я сам, чем… о, Розали! — пилот попытался обворожительно улыбнуться и получил балл уже за старание. — Что насчет тебя? Сможешь следовать простейшим указаниям опытного и во всех отношениях талантливого механика?

Девушка пожала плечами.

— Если только простейшим…

Гэри демонстративно сбросил с себя провода и с каменным лицом вышел наружу. Адам протянул девушке тонкий металлический стержень с пластиковой ручкой на конце.

— Возьми-ка эту штуку.

— Что это? И что с ним делать? — на первый взгляд «штука» показалась оружием. Такой до печени достать проще простого.

— Это отвертка. Ты не видела отверток?

— Нет.

Пилот поменялся в лице: широкая улыбка уступила место задумчивости. Наверняка пытался понять, шутка ли это.

— Правда не видела, — добавила Розали.

— Ну что же, кто я такой, чтобы судить? Воткни ее вот сюда до упора, пока не щелкнет, — он указал на крохотное металлическое отверстие в полу, который раньше был потолком.

— Что щелкнет?

В этот момент внутри отверстия что-то пугающе треснуло.

— Ты смотри, с первого раза получилось! Теперь держи в таком положении и не дергай рукой. Иначе мы останемся без световой тяги, а я еще и без рук.

Адам взялся за металлическую ручку рядом с отверстием и потянул. Бедняга покраснел от усилий, но не смог поднять крышку. Через минуту тщетных потуг, он завалился на спину и шумно задышал.

— Чтоб меня… их делают для роботов, а не для людей…

— Поменяемся? — предложила Розали.

Пилот приподнялся на локтях и смерил ее взглядом.

— А ты осилишь? Ручонки-то тонкие.

— Осилю.

Адам послушно занял место девушки и снова разблокировал люк отверткой. Розали взялась за ручку и потянула. Металл поддался почти без усилий, и она одной рукой раскрыла дверцу до упора. Девушку обдало теплом и вонью расплавленного пластика. Из отверстия послышалось утробное урчание, словно там прятался большой металлический кот. Адам восхищенно захлопал и отпустил отвертку. Держать стало сложнее, но ненамного.