Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей

Несостоявшаяся ноябрьская революция

А тем временем Военно-Революционный комитет продолжал готовиться захватить власть не на словах, а на деле.

За четыре часа до заседания Совета, в 2 часа дня того же 24 ноября (7 декабря), в помещении ВРК, во дворце, состоялось общее собрание комиссаров отдельных воинских частей киевского гарнизона{829}. Было принято секретное решение: в течение ближайших нескольких дней (ориентировочно трех) привести все части в полную боевую готовность и ждать дальнейших распоряжений ВРК. 27–29 ноября (10–12 декабря) товарищ председaтеля Комитета Пуке был занят приведением в боевую готовность тыловой артиллерии особого значения (ТАОН) Юго-Западного фронта, дислоцировавшейся на левом берегу Днепра.

На заседании дивизионных комитетов и комиссаров в Броварах было выяснено, какие части готовы немедленно выступить. «Настроение всех почти собравшихся было боевое, – вспоминал Пуке через десять лет после событий. – Особое нетерпение проявляли ближайшие к Киеву батареи, принимавшие участие в октябрьских боях. В район железнодорожн[ой] ветки между расположением батарей было подтянуто до 30 вагонов боеприпасов. Новые 3-дюймовки, тяжелые 6–8[-дюймовые] “Викерсы” и японские 42-лин[ейные] “Арисаки” говорили о мощности нашей артиллерии. <…> В ночь на 29-ое ноября, начальникам, комиссарам и председателям бат[альонных] комитетов, было отдано распоряжение быть к утру готовыми к бою, а командам охраны, с пулеметами и 2‑мя легкими батареями, ночью выступить на охрану мостов, соединяющих Киев со Слободкой»{830}.

В 20‑х числах ноября (по старому стилю) большевики «пронюхали», что на ипподроме, рядом с 3‑м авиапарком, на открытом пространстве хранились новенькие американские винтовки, сложенные в деревянные ящики (вероятно, предназначавшиеся для фронта). Охранял этот склад небольшой караульный отряд. Пятакову и Богданову удалось договориться с солдатами. С помощью 3‑го авиапарка и арсенальцев штаб Красной гвардии организовал экспедицию на склад. Изъяли более 1000 винтовок, которые сначала перевезли во дворец, а затем раздали рабочим{831}.

Украинцы, разумеется, по крайней мере в общих чертах понимали, чтó намечается – и тоже не сидели сложа руки. В ночь на 25 ноября (8 декабря) украинские военные вывезли два броневика из казарм 26‑го броневого отделения на Печерске. Командир отделения большевик Мытищенко попытался протестовать, и его арестовали. Правда, это имело и обратный эффект: возмущение некоторых частей гарнизона, которым умело воспользовались большевистские агитаторы.

Командующий округом подполковник Павленко решил прибегнуть к демонстрации силы. 26 ноября (9 декабря) на Софийской площади состоялось празднование дня Святого Георгия, в честь которого устроили военный парад. Командовал парадом подполковник Капкан. Вид украинских полков, по-видимому, усилил сомнения части киевских большевиков в успехе будущего вооруженного восстания{832} (о чем речь ниже). 27 ноября (10 декабря) украинцы провели «показательную порку» в Конотопе. За некоторое время до того конотопский гарнизон, состоявший главным образом из большевистски настроенных артиллеристов, объявил о переходе всей власти в руки Совета рабочих и солдатских депутатов – но, не в пример киевскому Совету, подтвердил свои слова делом, захватив большинство правительственных учреждений в городе. Распоряжением Павленко в Конотоп были отправлены две роты «куреня смерти», которые по прибытии на место окружили гарнизон и потребовали сдать оружие. Большевики капитулировали. У них отобрали пулеметы, броневики и одно орудие, а разоруженных солдат отправили в Московский военный округ{833}.

На кого могли опереться стороны в случае серьезного вооруженного противостояния?

По приблизительным оценкам, ВРК мог рассчитывать приблизительно на 4000 солдат и красногвардейцев. Украинский гарнизон Киева насчитывал около 17 000 бойцов – но далеко не все они были готовы выступить против большевиков. Шансы той или иной стороны могли значительно вырасти, если бы удалось подтянуть резервы. Украинцы могли рассчитывать на 156‑ю дивизию (6000 штыков) или 153‑ю дивизию из состава 34‑го корпуса (10 000 штыков). Большевики – на 25‑тысячный 2‑й Гвардейский корпус, располагавшийся в районе Жмеринки{834}.

И здесь вновь, как и в начале ноября, проявилась разобщенность самих большевиков. Среди них не было единого твердого мнения о том, как следует поступать.