Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей

Без сумніву стоїмо перед почадком ряда війн між окремими частинами бувшої Російської Республiки.

<…>

Війна бо між петроградською Радою Народніх Комісарів і Донською республікою вже почалася.

Вже оголошено законами, яким би позаздрив Микола ІI, весь Дон на “осадном положении“, поставлено Донське правительство “вне закона“.

В старовину поставити людей “вне закона“ значило дати кожному право їх у б и т и. Одже такі вчинки большевиків.

Очевидно, по Доні має прийти черга на Україну. 9 місяців тяжкої, упертої боротьби всеї революційної Української демократії супроти в с е ї Рос[ійської] революційної демократії за свободу і долю Українського Народу поставлено тепер на карту: запанують большевики – гибель свободі і щастю Народу Українського.

Війна України з Росією наближається і Рада Народних комісарів прикладає всіх сил, щоб прискорити се і рознести Україну{889}.

В Совнаркоме к вопросу об отношениях с Украиной вернулись через две недели – и на этот раз действия были практически мгновенными. На заседании 2 (15) декабря Сталин сделал еще один доклад по украинскому вопросу. В протокол записали: «1) Войска против Каледина продвигаются через Украину, не считаясь с последствиями. 2) Официально признавать независимую Украинскую республику советов с конфискацией земли у помещиков»{890}. На следующий день, 3 (16) декабря, на заседании, которое началось в час дня, был поставлен «Вопрос об Украинской раде» и принято решение: «Выпустить особый меморандум украинскому народу и послать Раде ультиматум. Поручить комиссии Ленина, Троцкого и Сталина составить проект ультиматума и представить его в это же заседание. Вопрос о меморандуме обсудить совместно с текстом ультиматума». В 2½ часа объявили перерыв. Очевидно, сразу после этого Ленин, Троцкий и Сталин написали текст меморандума-ультиматума – потому что, когда заседание возобновилось в 6 часов вечера, первым же пунктом повестки был «Украинский вопрос. Проект манифеста к украинскому народу с ультимативными вопросами к Украинской раде». Манифест был утвержден единогласно{891}. На следующий день прапорщик Крыленко по радиотелеграфу, а затем по прямому проводу передал текст ультиматума в Киев (под заголовком «Всем. Срочно. Немедленно сообщить по радиотелеграфу в Киев. Всем советам и армейским комитетам»){892}.