Киев для романтиков

Вновь обитель расцвела при игумене Афанасии, в самом конце ХVI в., став «второй Лаврою». Бывший там в 1620 г. иерусалимский патриарх Феофан подтвердил обители ставропигию. Изумленной братии он рассказал о небесном огне, который восходит перед праздником Воскресенья Господнего к Его Гробу. Этот проникновенный рассказ, впервые услышанный в Украине, как бы всколыхнул жизнь обители, ставшей примером для других православных монастырей, по утверждению св. Петра Могилы. Это подняло Межигорье на новую ступень, он стал, по народному мнению, Казацким монастырем, где коротали свой век многие израненные и немощные рыцари. Известный просветитель Иов Борецкий подарил монастырю свой дом на Подоле.

12.ІV.1660 г. царь Алексей Михайлович дал жалованную грамоту на местечко Бобровицу и соизволил основать монастырь на том месте, где пролита кровь святого страстотерпца князя Бориса. Однако межигорские иноки, не лишенные практичности, на месте существующей в ХII в. церкви под названием Божницы Летской (расположенной на реке Лет (Альте), успели выстроить только каплицу, предпочитая построить для себя на эти деньги дворец с церковью Свв. Бориса и Глеба в с. Демянчичах. Через полгода последовала подтвердительная грамота монастырю того же царя на дополнительные владения. Алексей Михайлович для киевских обителей ничего не жалел, тем более, это были не его земли, а каких-то поляков.

Московский дворянин Иван Петров Савелов, постигая с юности науки, поступил в Киевский Братский монастырь, потом стал военным. Весной 1655 г. он пришел в Межигорье, где принял постриг под именем Иоакима. Через год его посылают в Москву, где он подает челобитную Алексею Михайловичу, на ней царь кладет резолюцию: «Государь пожаловал… на милостыню собольими на сто рублей». Через полгода этот же старец Иоаким просит у самого царя подводы и «… Ныне данные деньги закончились, а одежда подралась. Царь Государь, смилуйся!» Резолюция: «Во 1657 г., апреля в 16 день, Государь пожаловал, велел тое монастырскую потребу сослать с капитаном Офанасьем Раздеришиным и дать подводки, на чем можно тое рухлядь поднять. А на одежду дать ему Савелову 10 рублей в Приказе». В конце того же года монаха Иоакима (Савелова) вытребовали на послушание в Москву. Он, тогда же, особой грамотой был направлен в Иверский монастырь, что возле Новгорода. Как бы то ни было, этот межигорский монах стал через 17 лет, с 26.VІІ.1674 г. московским патриархом и уделял много внимания Киевской митрополии, задумавши присоединить ее себе в патриархию. Особенным его расположением пользовались насельники Киево-Межигорского монастыря, которым патриарх, по вполне понятным причинам, ни в чем никогда не отказывал. 28.ІІ.1687 г. монастырь получил ставропигию московскому патриарху, что способствовало обогащению Межигорской обители. 6.І.1686 г. титул самодержицы был закреплен за царевной Софией официально. Тут и происходит особенно важное событие для Украины. Задолго до описываемых событий, еще в 1589 г., самоутвердился Московский патриархат. Теперь в 1686 г. все тот же патриарх Иоаким у константинопольского патриарха Деонисия ІV (Музелина) за 120 соболей и 200 руб. золотом узаконил передачу Киевской митрополии Москве. Так с этого момента церковная власть в Украине подчинилась московскому патриарху, что имело серьезное идеологическое значение, и укрепляла царскую власть в Украине. А мы, спустя столетия, видим, какой была цена (120 соболей!) независимости Украинской церкви.

В 1672 г. запорожцы предложили Межигорской обители быть войсковым монастырем, духовенством всего Запорожья, обязываясь всегда быть парафией и ктиторами. За это монастырь согласился быть гошпиталем для казаков.

Вот тут еще одна тайна нашей местности. В далекие времена только каменные сооружения могли сохранить ценности от набегов и частых пожаров. Но если драгоценности не так чувствительны к пожарам, то ценнейшие бумаги гибнут. А это купчие, жалованные грамоты, подтверждения шляхетства, наследственные волеизлияния… А они сохранялись в каменных строениях монастыря, да и лучшего места для богатой добычи запорожцев найти трудно. К тому же многие казаки сдавали свои сбережения в монастырь, надеясь закончить там свой путь простым монахом.