Киев для романтиков

Жизнедеятельность Ярослава Гашека тесно связана с моим городом. Приведу первый известный случай, когда писатель сообщил, что он киевлянин. Не признающий условностей, шебутной Гашек обожал провоцировать чиновников, в первую очередь полицейских. Даже тревожная военная обстановка не могла укротить его темперамент. В 1915 г. наступающие российские войска вошли в Галицию, что недалеко от Праги. В компании друзей, и, как всегда, в пивной, Гашек стал доказывать, что ночной привратник в трактире Валеша на улице Каролины Светлой – «стукач». Бравый журналист, поспорив на дюжину пива, решил это незамедлительно выяснить. Он селится в трактир и записывает в книге постояльцев: «Ярослав Гашек, купец, родился в Киеве, приехал из Москвы». Через пару часов его разбудили, арестовали и не похмелившегося препроводили в полицейский участок. В разговоре со взбешенным следователем писатель обосновал эту запись тем, что хотел проверить бдительность пражской полиции, которая оценила подобную шутку в пять суток в холодной камере, где еще и скверно кормили. Вскоре дела Австрии пошли так плохо, что она вспомнила и о Гашеке, который, несмотря на дурачества на призывном пункте, был признан годным к строевой службе и отправлен на фронт. Анархисту и антимилитаристу пришлось несладко, и Ярослав, не вынося армию, приказы, дисциплину, трезвость, мечтал только о скорейшем плене. Но никто его туда не брал. Пришлось переходить фронт 24.ІХ.1915 г. и сдаваться самому. На страницах газеты «Чехослован», что регулярно выходила в Киеве, спустя 10 месяцев мы встречаем имя Гашека. Наивно и доверчиво пропагандирует Гашек лозунги, распространенные в Киевском чешском землячестве. Подавив в себе анархический скепсис и критический журналистский инстинкт, он переходит в чуждую ему патетику и риторику. Редактор «Чехослована» А. В. Швиговский, почувствовав способности Гашека, своими фельетонами поднявшего значение и тираж киевской газеты, включает его в состав редакции ведущим журналистом. Редакция располагалась по адресу Владимирская № 36, в отеле «Прага». Неприхотливый вольноопределяющийся Ярослав спал там, на диване редакции, подкладывая подшивку газет под голову и укрываясь шинелью. Весь день проходил среди земляков. При этом неважно где: в лагере, в казарме, в пивнушке, везде, где был Гашек, раздавался смех и было шумно. Пил он много, в основном пиво. Какой же чех без национального напитка? Водке предпочитал вино, пусть даже самое скверное. Причем, как и в Праге, писал в перерывах между глотками пенного напитка и всегда набело. Любимым его кафе было «У чешской короны» (снесенное здание на Б. Хмельницкого, 19), что напротив театра. И если в постоянных местах к нему привыкли, то в претендующих на шикарность заведениях у него возникали эксцессы. Так, в элитном кафе «Самадени» 20.І.1917 г. Гашек вместе со своим шурином порядком кутнули. Ярослав, быстро захмелев, поднял шум. Шурину Славе Майеру, офицеру российской армии, какой-то присутствующий генерал приказал военного Гашека призвать к порядку и вывести вон. Журналист заартачился и был тут же задержан и, как выяснилось, не в последний раз. На следующем аресте стоит остановиться подробнее. Инцидент произошел в кафе «У Золотых ворот» (Ярославов вал, 1). Это заведение находилось возле редакции, там знали характер Гашека, поэтому привыкли. 24.ІІ.1917 г. он зашел туда и, не спрашивая разрешения у сидевшего за столом прапорщика, плюхнулся на стул. Офицер вполне мирно спросил, почему господин вольноопределяющийся сел, не получив на то разрешения. Ярослав таким проявлением субординации счел себя оскорбленным. И тут, как в случае с генералом, он отказался выйти. При этом нагло заявил: «А знает ли г-н прапорщик, кто такой Ян Жижка из Троцнова?» А при попытке офицера обнажить саблю Гашек разбил ему голову бутылкой. Прапорщика отвезли в госпиталь, а писателя в гарнизонную тюрьму в Борисполе. Там без пива и собеседников появилась возможность создать длинное произведение. Редакция газеты не могла обойтись без Ярослава, поэтому интенсивно хлопотала о его освобождении. Гашек вышел через 11 дней с пачкой мелко исписанной бумаги. Так была создана повесть «Бравый солдат Швейк в плену». И вскоре, спустя всего несколько дней(!), она выходит отдельной книжкой в типографии «Чехослована», расположенной там же, в районе Ярославова Вала. Сохранилось всего несколько экземпляров этого издания. Один оказался в Харькове и был переиздан сорок лет назад. Повесть слабее романа, значительно меньше его, пусть даже не дописанного из-за ранней смерти писателя 3.І.1923 г. Так наш город стал местом, откуда по миру начал шествие один из самых популярных литературных героев ХХ века. После издания повести писатель становится редактором «Чехослована», но свой образ жизни не меняет: пивные, митинги, диван редакции… Выступает 8 апреля на митинге на Бибиковском бульваре; в торговом училище 17 марта пытается наметить перспективы развития Чешского легиона. Его позицию разделяли далеко не все. В редакцию газеты ворвалась группа солдат во главе со знаменитым авантюристом капитаном Р. Гайдой (с ним связана пропажа золотого запаса). Дело дошло до рукоприкладства, и журналист вынужден был на время распрощаться с газетой, а вскоре и с Киевом.