Киево-Печерский патерик

Так же поступал он, когда слышал, что какое-либо дело делается без благословения, ибо не хотел, чтобы святое стадо вкусило еды, приготовленной без благословения или без повеления его, и такую еду — как плод дьявольский — повелевал или в печь горящую бросить, или высыпать в струи речные.

Се же якоже по съмьрьти блаженаго отьца нашего Феодосия сицева нкака от прслушания вещь бысть, еже аще нсть лпо сьде съповдати ея, имь же на въспомяновение того приидохомъ и сему подобьно слово къ слову приложимъ.

Так же и после смерти блаженного отца нашего Феодосия случилось нечто таковое же от непослушания, и хотя не к месту здесь рассказывать об этом, все же вспомним о том и к нашим словам прибавим несколько слов о подобном же.

Се бо по изъгнании еже от манастыря преподобьнааго нашего игумена Стефана и великому Никонуигуменьство примъшю, приспвъшемъ же дьньмъ святааго и великаго поста. И въ 1-вую недлю таковаго въздьрьжания и яко добрыимъ подвижьникомъ потрудивъшемъся въ ту недлю, тмьже уставлено бысть преподобьныимь отьцьмь нашимь Феодосиемь, въ пятокъ тоя недля да бывають имъ хлби чисти зло, друзии же от нихъ съ медъмь и съ макъмь творени. То же тако повелвъшу Никону по обычаю творити келарю, онъ же прслушанию творя, сълъга, рекый яко «мукы не имамъ на сътворение такыимъ хлбомъ». Нъ обаче Богъ не прзьр труда и молитвы преподобьныихъ своихъ, и да пакы не разориться уставленое божьствьныимь Феодосиемь. Се бо по святй литурьгии идущемъ тмъ на постьныя ты обды, се отнюду же б не начаятися то же, тако ти привезоша возъ таковыихъ хлбъ. Еже видвъше братия прославиша Бога, чюдящеся, како присно Богъ печеться нми, подавая вься имъ, еже на потрбу, молитвами преподобьнааго имъ отьца и наставьника Феодосия. Таже по дъвоя дьнью повелвъшю келарю, да по обычаю хлбы братии испекутъ въ муц той, ея же б прже реклъ «не имамъ», то же пекущиимъ готовящемъ и тсто мсящемъ и пакы имъ лющемъ укропъ въ не, и се обртеся ту жаба, якоже той варен быти въ таковй вод и такоже то тмъ осквьрьни, иже от прслушания твореное дло. Богу сице извольшю на съблюдение святаго стада, иже и таковъ подвигъ сътворьше въ святую ту недлю, то же да не таковыихъ хлбъ въкусять. Нъ се, яко вражию часть сущю, гадъмь осквьрьни сию Богъ, якоже на показание тому быти. Еже о семь да не зазьрить ми никътоже от васъ, яко сии сьде въписахъ и прсчение слову сътворихъ: се бо сего ради си въписахъ, да разумете, яко нсть лпо намъ ни въ чемь же ослушатися наставьника игумена своего, вдуще, яко аще чьто утаимъ от него, нъ от Бога нсть потаено ничьтоже, и тъ имать въскор мьсть сътворити о немь, егоже постави намъ старйшину и пастуха, яко да вьси послушають его и по повелнию его вься сътворимъ.

Итак, после ухода из монастыря преподобного игумена нашего Стефана, когда игуменство принял великий Никон, пришло время святого и великого поста. И было установлено еще преподобным отцом нашим Феодосией, что в пятницу первой недели этого воздержания, когда все потрудятся, как подобает истинным подвижникам, подают им белые хлебы, и другие — испеченные с медом и с маком. Так же повелел и Никон келарю сделать все по обычаю, но тот, ослушавшись его, солгал, говоря, что нет у него муки для печения таких хлебов. Но, однако, Бог не оставил труда и молитв преподобных своих, чтобы не было попрано установленное божественным Феодосием. После святой литургии все отправились на постный обед, но прежде чем он начался, прислали им воз именно таких хлебов. Видя это, братия прославила Бога, удивляясь, как постоянно он заботится о них, подавая им все необходимое по молитвам преподобного отца и наставника их Феодосия. Два дня спустя после этого приказал келарь, чтобы братия, как положено, испекла бы хлебы из той муки, про которую он прежде сказал, что ее нет; когда же пекари приготовились, и уже месили тесто, и заливали его горячей водой, то вдруг увидели жабу, сварившуюся в той воде и осквернившую ее, ибо дело то было плодом ослушания. Случилось же то по изволению Божию для спасения святого стада, чтобы после того, как совершили братья подвиг в святую ту неделю, не испробовали бы таковых хлебов. Но как дело дьявольское — гадом осквернил его Бог, чтобы указать на это. Пусть никто из вас не осудит меня за то, что я здесь написал об этом и прервал свое повествование: сделал я того ради, чтобы знали вы, как не следует нам ни в чем ослушаться наставника, игумена своего, помня, что если и утаим от него что-либо, то от Бога ничего не скроется и он тотчас же заступится за того, кого поставил старшим над нами и пастухом, чтобы все слушались его и творили все по его повелению.

Обаче же уже на пьрьвое съповдание възвратимъся, яже о блаженмь Феодосии исповдающе.

Однако возвратимся к прежнему повествованию о блаженном Феодосии.