Кики и её любовь

— Что ж, может быть, и так. Но, я уверена, магия стоит на стороне тех, кто слаб… И это тоже чудесно. — Ёмоги посмотрела на Кики и кивнула несколько раз подряд.

— Ох, Дзидзи, ты что это? — Кики обернулась к окну. Пока они говорили, Дзидзи подскочил к окошку и теперь напряженно вглядывался внутрь.

— Спасибо большое. Было очень вкусно. Дзидзи, я думаю, нам пора откланяться. — Кики поднялась со стула.

— Прилетайте снова, я буду вас ждать. — Ёмоги тоже встала с места вслед за Кики. — Я буду вас ждать, — снова повторяла она с настойчивостью в голосе.

— Ну конечно, мы непременно навестим вас снова, и с огромной радостью!

Кики взялась за помело, уселась на него и невысоко поднялась в воздух. Дзидзи подбежал к ней и вцепился в помело.

— Ну и ну! — Ёмоги от удивления так и села обратно на стул. — Так ты в самом деле летаешь!

— Да, но на этом вся магия и кончается. Ну, до свидания, я еще прилечу снова. — Кики помахала рукой и нырнула в полумрак Сумеречной тропы.

— Эй, Кики, послушай! — проговорил Дзидзи, забравшись Кики на плечо. — У Ёмоги в доме кто-то есть!

— Да? Так я и думала…

— Так ты знала?

— Нет-нет. Просто мне подумалось: а нет ли там кого еще? Кто-то пожилой?

— Хм-м… Нет, кажется, нет… Но там внутри было так темно, что не разглядеть толком. Только смутная тень… — Голос Дзидзи слегка подрагивал.

Дождь, зарядивший со вчерашнего дня, к полудню наконец закончился, и Кики собралась на Сумеречную тропу навестить Ёмоги. Ведьмочка прилетала к ней в гости еще два раза, они беседовали о том о сем, а затем Кики снова возвращалась к своей работе. Потом зачастили дожди, и Кики никак не удавалось улучить минутку для визита.

— Знаешь, с тропой сегодня словно что-то не так… Какая-то тяжесть чувствуется… — Дзидзи окинул все вокруг взглядом исподлобья.

— Что такое? — Кики покрутила головой, осматриваясь.

Ее не было каких-то десять дней, но все разительно изменилось. Листва на деревьях аллеи словно потемнела еще больше, между стволами свешивались ветки пышной омелы.

— Дззи-дззи-дззи!

Звук был таким пронзительным, что листва задрожала. Издалека послышался ответ: «Дз-з-з, дз-з-з!» Это были цикады. И тут, словно по команде, отовсюду зазвенели свербящие голоса.

— Прекратите, у меня в ушах звенит! — Дзидзи закрыл уши передними лапками.

— Смотри-ка, сколько в земле дырочек! Это норки, из которых вылезли новорожденные цикады. Гляди, и вон там тоже! — проговорила Кики, взметая помелом палую листву. — Я слышала, цикады до-олго сидят в своих норках и ждут, когда же им настанет время появиться на свет. Вот потому-то они теперь так и шумят — радуются.

В конце аллеи наконец-то забрезжил свет.

— Фух, хорошо! А то надоела уже эта промозглая сырость!

Дзидзи бросился вперед, хвост так и хлестал по бокам. Но стоило ему выскочить на полянку — и Дзидзи встал как вкопанный. Кики тоже остановилась. Что-то явно было не так. Хотя полянку заливал теплый свет, сегодня он был каким-то особенно белым. И на поляне стояла звенящая тишина. Все окна были наглухо закрыты ставнями, деревянные ножки стола и стульев прикрыла вытянувшаяся трава. Раньше стоило Кики появиться, и Ёмоги тут же выходила ей навстречу, словно только ее и поджидала. Но сегодня ее нигде не было видно.

— Здравствуйте, Ёмоги! — сказала Кики, повернувшись к дому.

Ответа не было.

— Ну, тогда я, пожалуй, присяду… — вполголоса проговорила Кики, села на стул и принялась разглядывать рощу. Однако на душе у нее было тревожно, и она то и дело бросала взгляд на дом.

Дзидзи тоже нахмурился. Он рыскал вокруг, стараясь ступать потише и зыркая исподлобья по сторонам. Над поляной пролетел порыв прохладного ветра. Ёмоги все не выходила. Больше того, казалось, в доме вообще нет ни души. Кики поправила ворот платья, встала и подошла к дому. Она начала поочередно заглядывать во все закрытые ставнями окна и наконец нашла один ставень, планки которого немного разошлись и стало видно стекло. Кики прикрыла глаза ладонями от света и с трудом разглядела в царящем внутри сумраке что-то вроде стула, укрытого полотном.

И тут комната вдруг осветилась. Солнце показалось из-за неплотного облака, его лучи словно иглой прошили щель, в которую смотрела Кики, высветив все, что было внутри. Сбоку от стула стол небольшой столик, на нем лежали краски и палитра. А еще стало можно разглядеть стоящую на мольберте картину, повернутую задником к окну.

— Глянь-ка, Кики, тут что-то написано, — подал голос Дзидзи, вспрыгнув на оконную раму.

Кики потянулась, поглядела — и впрямь, ровно на уровне глаз ножом было нацарапано: «Кики, надави». Надпись явно была довольно свежей, царапины еще не успели потемнеть.

— Надавить… Здесь, что ли?

Кики взялась за ставень и с силой надавила на него. Толчок передался окну, ставень повело вбок, а рама со стеклом вдруг мягко распахнулась внутрь.

Кики просунулась в дом и окинула комнату взглядом. Сбоку от окна стола незастеленная кровать, на ней лежал конверт с надписью «Для Кики».

Кики протянула руку, но дотянуться до конверта не смогла.