Кикимору вызывали?

Градоправитель выслушал переводчика и поаплодировал:

– Потрясен вашим решением, ваше высочество. Что ж, зовите священника! У нас будет весьма интересная репетиция!

Через четверть часа привели священника. К этому моменту Гастона скрутили франконские гвардейцы, а невесту обступили дамы, приводя синьориту Ретего в порядок. Коротко объяснив молодому падре ситуацию, градоначальник лично подвел невесту к алтарю, а дофин небрежно объявил, что дарит молодым дом в Овьедо, если господин градоначальник позволит ему оплатить особняк и записать его на имя невесты в качестве вдовьей доли.

Дон де Кантелли позволил, и через час все сидели за праздничным столом, поднимая бокалы за молодых. Гастон скрипел зубами, невеста его откровенно боялась, и тут падре, склонясь к жениху, поведал, что в Овьедо каждая жена может пожаловаться на мужа… градоначальнику. И если ее жалобы подтвердятся, несчастного выставят к позорному столбу. Ибо женщина есть хрупкий сосуд, доверенный мужчине, и должно его беречь и не обижать. Гастон снова скрипнул зубами, но кидать на жену злобные взгляды перестал.

Довольный дофин пил на свадебном пиру только родниковую воду. Он отправил отцу весть о том, что его любимец женился на дворянке без титула и, кажется, надолго останется в Гишпании. Король, конечно, расстроится, но…

Глава 38

Свадьба Гастона прошла на четвертый день пребывания Людовика в Овьедо. К вечеру все гости разошлись, домашние расползлись по своим комнатам, молодых увезли в новоиспеченное семейное гнездышко. Дом был тих, только на кухне еще шуршали посудой и тряпками, прибираясь после внеочередного пира.

Марсель сидел у окна и тоскливо глядел на почти-уже-полную луну. Ему было страшно и уныло. Столько обещаний, уговоров, приказов. Столько стараний. Он так горел желанием выполнить поручение дяди и получить наследство, ему казалось, что все складывается как нельзя лучше. Словно Марсель – главный герой счастливой истории о том, как младший сын хитростью и ловкостью добивается счастья и богатства, несмотря на мерзкие карты, доставшиеся ему в начале.

Но потом Гастон провернул всю эту историю с зельем и девицей. И он, бастард короля, имевший прямой доступ к телу принца, деньги и власть, сел в лужу. Меньше чем за два часа все его планы раскрыли и метафорически – а как знать, скоро, может быть, и буквально – надавали по щам. Так что Марселю стало страшно. Кто он такой, чтобы плести интриги и устраивать скандалы, срывать королевскую свадьбу? Его же вычислят за считаные минуты! А уж эти местные магсыскари…

Дю Бонне в рассеяном свете луны и окон в тысячный раз за последний месяц взял в руки книгу. Дядин «подарок». Марсель с самого начала знал, что граф его использует, но решил, что риск стоит того.

Стоит ли? Стоит ли рисковать своим положением, свободой, а может, и жизнью – ради возможности выслужиться перед все никак не умирающим стариком?

Ради денег. Не-е-ет, ради обещания денег. А там, кто знает, может, дядюшка Арно и вовсе отдаст душу богу, не успев – или не захотев – внести племянничка в завещание.

Решено. Марсель больше не участвует в этом сомнительном мероприятии. Пусть другие, кому голова на плечах не так дорога, прыгают в самое пекло, расстраивают свадьбы и подставляют совращения благородных девиц.

А с Марселя хватит! Он закончит сопровождение дофина без происшествий, вернется во Франконию и продолжит тихую спокойную работу в королевской канцелярии. Может, такой почетный опыт, как сопровождение дофина, даже позволит ему в скором времени пойти на повышение…

Конечно, отказываться от столь манящей и почти уже осязаемой «морковки» было тяжело и неприятно. Но Марсель дю Бонне был просвещенным, разумным человеком. Не без слабостей и пороков, но он все еще был сам своей судьбе хозяин и творец.

Молодой мужчина тихонько вышел из комнаты, оставил ненавистную книгу на столе в гостиной – слуги подумают, что хозяин дома запамятовал прибрать, и унесут в библиотеку – и выскользнул из здания. Ему нужно прогуляться на свежем воздухе. Может, просто по саду, а может, и заглянуть в квартал «ворон»…

* * *

К обеду пятого дня, как всегда, чинная и богатая, но уже не такая пафосная трапеза в доме Кантелли оказалась прервана взмыленным гонцом, проскользнувшим в залу и торопливо протиснувшимся поближе к дону Альфредо:

– Инфанта приехала!

– Как? Уже?

– Свадебный поезд в получасе пути от ворот города, дон! Ждем ваших указаний! – посыльный раскраснелся не столько от бега, сколько от радостного возбуждения. Ему довелось доставить такую радостную новость! Это почти как благословение самой инфанты.

– Что случилось? – вклинился сидящий неподалеку и узнавший некоторые слова Людовик.

– Ваша невеста вот-вот прибудет в город, мсье.

– Так, четверть часа, пока гонец доедет до инфанты, еще полчаса, пока поезд доберется до ворот… – Альфредо прикинул, негромко рассуждая вслух, а потом поднялся из-за стола и во весь голос принялся раздавать указания: