— Ну намекните хотя бы на тему теста — мы же ведь даже не знаем, какие топики готовить!
— Готовить нужно всё. Тест контрольный, и набравшие менее шестидесяти процентов правильных ответов не будут допущены к сдаче экзамена.
— Ну как всё-то? Что, прямо совсем всё? — Дина хнычет, пытаясь надавить на жалость — тщетно, и она это знает: с доктором такие фокусы не проходят.
— Послушайте, — немного раздражжённо и немного устало отвечает тот, — семестр позади, и Вы в любом случае обязаны знать весь пройденный материал. Удачи.
Он разворачивается, готовый шагнуть прочь, в противоположную сторону от того направления, которым двигался изначально, но вдруг останавливается и, глядя в глаза девушке сквозь линзы очков, над которыми в университете посмеиваются, произносит:
— Я сочувствую, Вы потеряли подругу. Мы все скорбим вместе с Вами. А теперь ступайте. Готовьтесь к тесту.
Обескураженная Дина остаётся одна. Народ в коридоре потихоньку рассасывается — уже прозвенел звонок, и вскоре её одиночество становится буквальным. Она причмокивает густо накрашенными алой помадой губами, хмурит брови. К моменту пропажи Юлия уже не числилась студенткой университета, и ректорат предпочёл об её исчезновении малодушно умолчать. Конечно, все итак всё знали, но, как водится, всем было всё равно. А Лоренц… Ну вот прямо не в тему он, не в тему! Девушка одёргивает полы полушубка, достаёт перчатки и спешит прочь из университета. Она опаздывает на тренировку.
***
— Дин, подержишь лапы? Мне хотя бы прямые отработать… Алекс снова занят с парнями, хорошо хоть…
Маруся не продолжает — им обеим понятен смысл недосказанного. “Хорошо хоть теперь ты у меня есть”. А раньше их было трое.
— Я подержу, только помоги мне их натянуть! А то как в прошлый раз получится, — рыжая слегка ухмыляется.
В прошлый раз она не закрепила лапы как следует, и Маруся первой же серией соскользнула с них кулаками, больно помяв Динин пышный бюст. Конечно, Дина не претендует на то, чтобы заняться единоборствами профессионально, но Алекс был рад принять её в клуб: для новенькой девчонки это фитнес, а для Маруси — хоть какая-то поддержка.
— Давай помогу, — Маруся тянется к рукам подруги. — Соревнования в феврале, а настроения нет… Да ещё доктор этот — выявил гемоглобин какой-то и отправил на дополнительные анализы. Не дай Бог не допустит, глиста очкастая!
Ассоциативный ряд неспешно выстраивается у Дины перед глазами. Доктор — глиста — очкастая. Развелось их…
Чуть не прозевав первую двоечку, она берёт себя в руки и мужественно выстаивает все три минуты, которые Маруся отвела себе для нон-стопа.
— Фух! Ты молодец — быстро учишься! — Маруся сгибается, операясь ладонями о колени, и шумно дышит.
— Мар? — Дина несмело пытается вернуться к теме. — А что за доктор-то?
— Ну этот, придурок из диспансера. Роксанку нашу замещает. Сначала нормальным показался, но с этими дополнительными анализами… А ещё.. Странно… Ну, забей. Какая разница?
— Что странно, Марусь, что странно?
Конечно, они подруги, но Динка никогда не интересовалась внутренними спортсменскими делами. Все эти медосмотры, аттестации. Ей бои подавай — движуха, шоу, да и только. А тут вдруг интересуется, будто чует, что личное это. Очень личное.
— Слушай, Дин, мы все на взводе, вот и видится всякое. Иногда мне кажется, что я параноик, — спортсменка пытается уйти он неловкой беседы.
— И всё же?
Понятно, что актрисочка не отвяжется. Поговорить её потянуло — лишь бы не тренироваться.
— Ну ладно, скажу. Ты же знаешь, мне везде Юлька мерещится, дело такое… Не забываю о ней ни на миг. И тут стою я на днях у этого врача на приёме, а он вдруг возьми да и ляпни: “Я знаю, Вы потеряли подругу, мы все скорбим вместе с Вами”. Я чуть не наорала на него: “Скорбите? Скорбят по мёртвым! А Юлька жива — я чувствую это!”. Еле сдержалась, короче. Допуск до соревнований сейчас важнее.
— Марусь, — Дина понижает голос до хриплого шёпота и склоняется над её ухом, — а доктора случайно не Лоренц зовут?
Спортсменка резко дёргается, выпрямляясь во весь рост и нечаянно врезав подруге головой по подбородку.
— Откуда ты знаешь?!
***