Киллер

– Скорее второе, – со вздохом ответил Павлов. – Видишь ли, Вероника, если твоего брата отпустят, то получится, что следствие толком не работало и его держали в изоляторе незаконно. Кто будет возмещать ущерб, нанесенный Дмитрию, нести за все это ответственность? Правильно, следователь. Поверь мне, Гнатюк уже давно сам понял, что твой брат ни при чем, но у него просто нет иного выхода. Он будет гнуть свою линию до конца. Пока мы его не обложим, как волка, со всех сторон.

– Я понимаю, – ответила Вероника.

– Кроме того, Гнатюк наконец-то уразумел, что своей версией загнал себя в ловушку. Ведь если у Дмитрия есть сообщник, который непосредственно совершил взрыв, то его надо искать. Иначе дело остается нераскрытым и не может быть направлено в суд. А искать некого, потому что этого исполнителя нет в природе. В общем, данные по исходящим звонкам Дмитрия тоже приобщены к делу. Это тоже маленькая победа.

– Есть и в-третьих?

– Есть, – сказал Артем и глотнул чая. – Твой брат готов пройти обследование на полиграфе. Следователь против, но я уже подготовил жалобу в прокуратуру и сегодня утром лично отвез ее в приемную.

С губ женщины сорвался вздох.

– Мне почему-то кажется, что все это очень надолго, – устало произнесла она.

– Да, нужно набраться терпения. Я и не говорил, что все будет легко.

В кабинет просунулась голова молодого человека.

– Артемий Андреевич, разрешите?

– Заходи, Саша.

Внутри оказался высокий юноша лет двадцати двух со стрижкой каре. Он искоса посмотрел на Веронику, и Артем понял, о чем тот подумал.

– Можешь говорить. Это Вероника Осокина. Она имеет самое непосредственное отношение к нашему делу.

– Ясно. Здравствуйте, – сказал молодой человек.

– Есть новости? – поинтересовался Павлов.

Александр вытащил из кармана флэш-карту и с торжественным видом положил ее на стол перед адвокатом.

– Это запись с видеорегистратора автомобиля, который стоял на месте происшествия.

Артем молча воткнул флэшку в ноутбук, открыл файл и включил воспроизведение.

– Водитель припарковал машину во дворе накануне вечером, а рвануло утром, – проговорил помощник Павлова. – Он сказал, что обратил внимание на одного странного мужчину, который бродил по двору, и решил на всякий случай не выключать свой регистратор. Артемий Андреевич, перемотайте запись на сорок третью минуту.

Павлов передвинул курсор на указанное время.

– Видите? – Александра распирала гордость. – Какой-то дядька подходит к машине Ганакяна.

– Следователь может заинтересоваться, почему автовладелец не отнес эту запись в правоохранительные органы, – заметил Артем.

– Я тоже спрашивал его об этом. Он ответил, мол, звонил в полицию, а там ему сообщили, что преступник арестован. Если он прямо-таки жаждет помочь расследованию, то пускай идет в следственный комитет. Там его пару раз попросту отфутболили, вот он и плюнул на это дело. Говорит, дескать, раз это никому не нужно, то он напрашиваться не станет.

– Понятно. Я не удивлен, – сказал адвокат.

– Артемий Андреевич, остановите запись на пятьдесят восьмой минуте.

Павлов сделал это, и взгляд его стал холодным.

– Кто это? – тихонько спросила Вероника.

Павлов молча просмотрел кадр. На нем мужчина в капюшоне возился у автомобиля Ганакяна, сидя на корточках. Затем он глянул в сторону регистратора, словно что-то почувствовал, после чего резко поднялся и ретировался.

Артем снова увеличил изображение. Сомнений быть не могло. Мужчина, запечатленный на видеозаписи, был тем самым здоровяком, с которым у адвоката произошел конфликт в салоне красоты «-Лилия».

Обречен

– Санитар здесь? – спросил Тихий у охранника, стоявшего возле входа в здание, в котором располагался спортивный комплекс.

Тот кивнул.

– В шестом зале, – добавил он.

Тихий шагнул внутрь. Зал под номером шесть был предназначен для метания ножей. Мужчина нашел нужную дверь и потянул ее на себя.

Илья Робертович стоял спиной к нему. В правой руке он держал метательный нож «Осетр», в левой – еще четыре. В пяти метрах от него стоял высокий стенд, представлявший собой деревянный прямоугольный брус, заключенный в металлический каркас. В центре бруса была изображена человеческая фигура в полный рост.

Илья Робертович посмотрел на лезвие, сверкнувшее в свете флуоресцентных ламп, и сказал, не оборачиваясь:

– Привет, Тихий. Кстати, ходишь ты вовсе не тихо. Я тебя еще полминуты назад услышал.

Тихий сел на пластиковый стул, стоявший у двери.

– Наверное, старею, – предположил он, вытаскивая из кармана пачку сигарет. – Можно покурить, Илья Робертович?

– Нет, – отрезал Санитар.

Он резко взмахнул рукой. Тяжелый нож со свистом рванулся к мишени и вошел в грудь нарисованного человека.

Офтальмолог мягко взял в правую руку второй нож и сказал:

– Хватит гробить свои легкие. Мне нужны здоровые бойцы. С чем пожаловал?

– Есть новости.

– Это и ослу понятно, – заявил Илья Робертович и метнул нож.

Лезвие пронзило живот мишени.

– Хоть за то спасибо, что по пустякам меня, старика, не беспокоишь.

Его пальцы взялись за третий нож. Тихий с интересом следил за своим боссом.