Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

Но если для иностранцев этот «коктейль» из профессионально поставленного мюзикла и красивой мелодрамы уже был достаточен сам по себе, то австралийцы увидели в фильме все ту же вечную и всегда актуальную для своего общества тему: сосуществование на континенте выходцев из различных этнических групп. Не случайно новая партнерша героя – из семьи испанских иммигрантов, лишь недавно прибывших в Австралию. Отсюда их недоверие к чужаку, желание сохранить в нетронутости свой мир, уклад, привычки, пусть хотя бы в масштабах одной семьи. И лишь когда герой доказывает, что не желание посмеяться над некрасивой влюбленной в него девушкой движет им, что пока только он один сумел разглядеть в «гадком утенке» будущего лебедя (а в финале зритель видет необычайно похорошевшую героиню) – все меняется. Сцена, где отец героини и ее бабушка демонстрируют герою, КАК умеют танцевать настоящие испанцы, станет кульминационной в картине. В этом танце будет все – любовь и ненависть, тоска по оставленной родине и желание утвердиться на новой земле, страсть и нежность, жизнь и смерть. В бешеной чечетке, которую отбивают эти немолодые люди, сосредоточатся все их стремления и разочарования, мечты и надежды. На этом домашнем представлении герой усвоит, быть может, самый главный урок жизни. Виртуозное владение телом, филигранная техника и отточенность движений – ничто без подлинных чувств. Для этих людей танец и жизнь – синонимы. И финальная победа героев, которой они добиваются, несмотря на все козни недругов и конкурентов, лишь подтверждает мысль авторов.

В результате сложилась парадоксальная ситуация: оценивая фильм, американские критики больше обращали внимание на профессионализм автора в столь непростом жанре, как мюзикл, а для австралийцев более существенной оказалась вторая тема ленты, где речь идет о диверсификации наций. Триумф любви, связавшей выходца из англосаксонской семьи и молоденькую испанку, для австралийского общества оказался не менее важным итогом.

Страна, постоянно подпитывающаяся культурой новоприбывших со всех уголков света, нуждается в том, что бы ей все время напоминали, что единство и сила нации основаны, прежде всего, на терпимом и доброжелательном отношении к выходцам из разных этнических и культурологических групп. Не

случайно все чаще герои многих австралийских лент самых разных жанров – выходцы из других стран. Это могли быть фильмы разных жанров: комедия «Смерть в Брунсвике» (1991, реж. Дж. Руэйн), где герой – англосакс (Сэм Нил), влюбившись в дочь грека-иммигранта, во время сватовства говорит: «Мистер Папафагос, не думайте, что вы потеряли дочь. Вы приобретаете заботливого сына!» и получает удар в лицо от будущего «любящего» тестя; или детектив «Мой муж – мой убийца» (2001, реж. А. Адомайтович), в котором зрителям долго объясняется, что для выходца из богатой мусульманской хорватской семьи, осевшей в Сиднее, проще убить жену, нежели допустить «позорный» развод, или драма «Палата ожидания» (2001, реж. Г. Хэмли), где в предродовой палате собрались женщины разных национальностей и т. д.

Важно одно – из фильма в фильм кинематографисты Зеленого континента стремятся показать, что сегодняшнее австралийское общество состоит из людей разных национальностей, придерживающихся разных религий и традиций, и процесс диверсификации страны проходит непросто, а зачастую и болезненно.

Так, если, к примеру, в фильме Бэза Лурманна все заканчивается ко всеобщему удовольствию, то Джеффри Райт в своей ленте «Ромпер – Стомпер» (или «Скинхеды», 1992) рисует гораздо менее радужную картину.

Волна эмиграции из стран Азии в 1970-1980-е гг., всколыхнула новую волну расистских выступлений в стране. Появление на улицах австралийских городов групп, а точнее банд, молодых бритоголовых людей в черном, чьим идолом был Гитлер, а настольной книгой – «Майн Кампф», стало страшной реальностью того периода. И хотя движение скинхедов отнюдь не было изобретением пятого континента: шовинистические и расистские выступления бритоголовых, как известно, прокатились по всему миру, в Австралии это было воспринято особенно болезненно. Идеология общества, целью которого провозглашалось создание единой нации, была вновь подвергнута серьезному испытанию.