Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

Уже упоминалось, что идея исключительности чрезвычайно мила сердцу австралийца. В короткие сроки достигнув благосостояния, жители Зеленого континта хотят верить в свою избранность. И подвиг Берка и Уиллса, их героическая гибель вполне отвечают этой идее. Авторы фильма бережно и скрупулезно восстанавливают шаг за шагом весь путь, пройденный экспедицией. Великолепные натурные съемки буквально заставляют зрителя почувствовать и понять все то, что пришлось пережить ее участникам, ощутить бескрайность пустыни, отсутствие крошечного куска тени, где невозможно спрятаться от палящих лучей солнца, голод, жажду, томительное ожидание помощи, которая так и не придет. Благодаря растянутому ритму и длинным монтажным кускам авторам удается создать иллюзию сопричастности происходящему на экране.

Сильны в картине и критические интонации. Если Берк и Уиллс – подлинные герои, «рыцари без страха и упрека», то политики и чиновники, выведенные в фильме, отказавшие экспедиции в помощи, зато впоследствии присвоившие себе всю славу кампании, показаны авторами с беспощадной иронией и гневом. Кстати, здесь можно было увидеть и прямые параллели с современностью. Появление в газетах Австралии ряда статей известных журналистов о том, что многие научные разработки и перспективные проекты не могут выйти за стены лабораторных опытов из-за отсутствия содействия и заинтересованности бюрократического аппарата, иллюстрировало эту ситуацию как нельзя более ярко.

Однако давно уже доказано, что сколь бы не важна была та или иная тема, все зависит от тех людей, которые берутся за ее воплощение. Австралия не явилась исключением, и своей славой ее кинематография обязана, прежде всего, талантливым людям. Знаменитый лозунг «Кадры решают все» вполне применим и к экранному искусству пятого континента.

Глава 3 О том, что есть свои и есть чужие

Одним из самых «громких» открытий 1990-х г.г. в австралийском кино стал Бэз Лурманн, человек до настоящего времени сделавший всего пять полнометражных фильмов, но справедливости ради стоит признать, что об этих пяти картинах написано и сказано столько, что этому в пору позавидовать гораздо более плодовитым мастерам. В кинематограф Лурманн пришел поздно, в год своего тридцатилетия, и уже его первый фильм «Только в танцевальном зале» (1992) привлек к нему повышенное внимание критики. Картина сразу же попала на самый престижный международный кинофестиваль в Канны в конкурс дебютов, и честолюбивому австралийцу не хватило лишь одного голоса до вожделенной «Золотой камеры». Впрочем, огромный зрительский успех ленты вполне искупил разочарование. А между тем не лишено интереса проанализировать причины беспрецедентного успеха дебюта Лурманна, учитывая, что австралиец выбрал в качестве образца для подражания работы одного из лучших кинематографистов мира, работавших в жанре мюзикла – Бобба Фосси. Вместе с тем, он активно эксплуатировал и то, от чего Фосси всю жизнь старательно избавлялся – излишнюю сентиментальность. Лурманн словно взялся заново доказать, что слезливые мелодраматические сюжеты не только канули в прошлое, но по-прежнему актуальны.

История молодого человека, страстно увлекающегося бальными танцами, смело экспериментирующего и не боящегося нарушать каноны, стала сюжетной основой. Тема, разумеется, не новая в искусстве. Как впрочем, и перипетиии зарождающейся любви между главным героем и его новой партнершей. Ибо, что уж и вовсе банально, практически накануне соревнований юноша отказывается от длинноногой, но не понимающей его исканий, красотки в пользу неумелой и не слишком привлекательной девушки в очках, главными и основными достоинствами которой являются врожденное чувство ритма и обожание партнера.

Лурманн, как бы нарочно, использует все штампы и стереотипы американского кино, начиная от приемов, обыгранных еще в незабываемом «Пении под дождем» (1952), и кончая «Грязными танцами» (1987). Использует… и выигрывает. Ибо помимо сентиментальной истории в его картине было и другое, что является главным признаком настоящего мюзикла, и что, в конечном итоге, подкупило зрителей – прекрасная музыка, подлинная страсть, бешеный ритм, завораживающие телодвижения. Кроме того, многие мотивы, затронутые в картине «Только в танцевальном зале», вполне отвечали классическому голливудскому сюжету самоутверждения. Реплика героини: «Жизнь, прожитая в страхе – жизнь, прожитая наполовину» была квинтэссенцией не только фильма Лурманна, но и многих других австралийских и американских фильмов, авторы которых не уставали повторять, что при определенном старании любой человек может достичь желаемого.

Бэз Лурманн, взяв на себя роль очередного доброго сказочника, не прогадал. Международный успех ленты предопределил и приглашение режиссера в Голливуд.