Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

Самыми яркими примерами обращения к этой теме, пожалуй, могут послужить фильмы «Меч чести» (1986) режиссера Р. Де Мюсюрера и «Улица смертников» (1985) Б. Бениста, появившиеся на экранах страны практически одновременно. Это не случайно, ибо как раз в этот период в Австралии шло переосмысление вьетнамской кампании. Интересно, что в обеих картинах самих военных сцен или эпизодов боев практически нет, и тем не менее именно участие в войне перевернуло мировоззрение героев. Так, главный персонаж фильма «Меч чести» Тони, блестящий выпускник военной академии, всю жизнь мечтавший стать офицером, герой вьетнамской войны, награжденный за доблесть Мечом чести, приехав в отпуск, неожиданно с гневом обнаруживает, что очень многие у него на родине, в том числе и его возлюбленная, осуждают участие Австралии в войне, считая эту кампанию грязной и безнравственной. Герою предстоит долгий путь пересмотра своих позиций, прежде чем он поймет, что карьера военного – это не только беспрекословное выполнение приказа, отвага и решительность, но и гражданское мужество.

Однако финал картины получился несколько «смазанным», и в своем желании примирить все стороны позиция авторов фильма выглядит неубедительно. Женившись на вьетнамке, Тони как бы искупает свою вину перед этой страной, а его бывшая подруга Эсси, собирая материал для книги о ветеранах вьетнамской войны, постепенно также меняет свое мнение и приходит к выводу, что «ребята просто выполняли свой долг». Финальная встреча овдовевшего Тони, приехавшего к родителям вместе с маленьким сыном и Эсси, должна была примирить не только героев ленты, но и всех тех австралийцев, которые в этом вопросе прежде занимали полярные позиции. Этому было объяснение: миротворчество авторов было продиктовано политическим курсом австралийского правительства. В свое время война во Вьетнаме вызвала буквально размежевание нации, и в памяти жителей пятого континента были свежи многотысячные антивоенные демонстрации. Но к середине 1980-х гг. правящим кругам так хотелось забыть об этом… И объективно фильм Рольфа ле Мюсерера поддерживал эту позицию правительства. Основная идея картины – у всех была своя правда, и никого нельзя осуждать – прочитывалась очень ясно. Однако гораздо труднее было убедить в этом тех солдат, что вернулись из Вьетнама опустошенными морально и физически, инвалидами, навсегда лишенными здоровья, или жен и матерей тех, кто погиб на чужой земле в этой бессмысленной бойне.

Гораздо более честной представляется позиция автора фильма «Улица смертников» Б. Бениста – страшный и жестокий документ о солдатах, отравленных химическим оружием во время вьетнамской кампании и теперь доживающих в муках и страданиях свой век в госпитале, расположенном на улице, получившей название «квартал смертников». Стена молчания и полного равнодушия окружает тех, кого еще так недавно с высоких трибун называли не иначе как «нашими героями, которыми гордится страна». Сегодня же эти люди не нужны своей родине, и как замечает один из чиновников в фильме: «Поскорей бы они умерли! Было бы меньше проблем!»

Но если тема войны так или иначе всегда присутствовала в австралийском кино, этого нельзя сказать об исторической проблематике. К примеру, что касается истории возникновения страны, то здесь можно обратить внимание на следующий любопытный факт. Если в первых австралийских картинах, сделанных еще в немой период, этой теме отдавалась щедрая дань, о чем уже писалось выше, то в 1970-е гг. сюжеты из жизни первопроходцев оказались отодвинуты на периферию австралийского кинематографа. Кинематографистов «новой волны» современность интересовала гораздо больше, чем «канувшие в лету» события. Однако последующие десятилетия вдохнули новую жизнь в историческую тему.

Из всех вышедших в этот период лент наиболее характерной представляется дилогия «Берк и Уиллс (1985) и «Уиллс и Берк» (1987) режиссеров Г. Клифорда и Д. Секстона, ставшая кассовым рекордсменом в стране. Ленты, воскрешающие в памяти зрителей подвиг бесстрашных первопроходцев ученых-путеше-ственников Берка и Уиллса, сумевших в условиях неосвоенного континента пересечь Австралию и составить подробную карту страны, стали событием в культурной жизни общества. И главная причина столь необычайного успеха дилогии коренится не столько в профессионализме авторов или убедительной игре актеров, сколько именно в выборе объектов для экранного воплощения. Подлинные национальные герои, они стали гордостью общества, которое в силу своего малопочтенного возникновения так остро нуждалось в собственных незаурядных личностях, что зачастую в ранг героев возводило преступников; эти же имена можно было, не стыдясь, назвать цветом нации. Берк и Уиллс подходили по всем статьям под это определение: альтруисты, эрудиты, ученые, люди, обладавшие незаурядной волей и отвагой, они олицетворяли все лучшее, что есть в человеке.