Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

И хотя слагаемых успеха «Крокодила» немало (в том числе и прекрасно организованная реклама), главное заключается в том, что создатели фильма действительно сняли картину «для каждого» и, кроме того, простые и вечные истины, которые прославляются в фильме, и в самом деле одинаково дороги всем, независимо от возраста, социального положения и цвета кожи. И пусть для одних «Крокодил» – красивая любовная история, для других – остроумная пародия, для третьих – сказка юности, думается, неоспоримо одно: «Данди» и его международный успех явление неординарное и уже потому заслуживающее определенного внимания. Никоим образом не отражая положения национального кино Австралии, этот фильм тем не менее заставил зрителей во всем мире с большим вниманием отнестись к лентам, сделанным на далеком

Зеленом континенте. Более того, феномен «Крокодила Данди» доказал, что «механизм успеха» еще не до конца изучен.

Надежды авторов фильма на то, что грядущий успех поможет им получить приглашение поработать в Голливуде, полностью оправдались, и вскоре и Файман, и Хоган оказались в США. И хотя жизнеописание Данди получило свое продолжение, в США Хоган еще дважды появился в образе отважного охотника на крокодилов в фильмах «Данди 2 в Нью-Йорке» и «Данди в Лос-Анджелесе» вместе со своей партнершей и по совместительству – женой Линдой Козловски, прежнего успеха ему достичь не удалось. Как уже было отмечено, одним из явных преимуществ первой ленты было широкое использование натурных сьемок, что, впрочем, всегда отличает австралийские фильмы, но этого оказось мало…

Глава 2 О том, почему необходимо прорубать окно в мир

«Эксплуатировать» великолепную природу страны, ее поразительные и неповторимые пейзажи можно по-разному, а не только так, как это было сделано в «Крокодиле». Последнее прекрасно доказал автор «Зимы наших надежд» Джон Дайген в ленте «Долгий уик-энд» (1982), изобразительный ряд которой вызывал невольные ассоциации с фильмами Питера Уэйра «Пикник у Висящей скалы» и «Последняя волна». Речь здесь вновь шла о трагической несовместимости двух культур. Режиссер настойчиво проводит мысль о том, что завезенная из Англии цивилизация абсолютно чужда австралийской земле, и та лишь до времени терпит присутствие чужаков. И так же как в работах Уэйра химерно-фантастическое здесь предстает как реальное.

А между тем фабула картины проста до предела: молодые супруги отправляются из города к морю, провести уик-энд и отдохнуть. Все. Но уже в пути они сталкиваются с таинственными и жутковатыми явлениями, которые крайне взвинчивают и выводят из себя хрупкую и нервную горожанку. День на пустынном берегу также не приносит супругам успокоения, а ночью вследствие трагической ошибки и целого ряда таинственных обстоятельств муж вонзает в свою жену острогу, предназначенную для ловли рыб.

Атмосфера недобрых предзнаменований сгущается в фильме по мере того, как герои удаляются от городской черты. Чем дальше от островка цивилизации, тем сильнее сопротивление таинственных сил, не желающих пропустить путешественников в заповедные земли. Здесь можно согласиться с выводом кинокритика Е. Тирдатовой: «Видимо, над бывшим британским доминионом, расположенным за тридевять земель и от Европы, и от Америки, где городская цивилизация вступает в противоречие с остатками варварства, таящегося в глухих зарослях аборигенского буша, витают какие-то тайны, духи. Они-то и навевают австралийским лентам некую странность и энергетику, что выливается то в кич, то в патологию и в любом случае – в особое диковатое очарование»[70].

Герои, живущие в конце XX века, как бы попадают в совершенно другой мир, незнакомый и необъяснимый с точки зрения привычных понятий. Вымершая, петляющая среди зловещего буша пустынная проселочная дорога, молчаливые угрюмые аборигены, внезапно возникшие и также внезапно растаявшие в сгущающихся сумерках, гигантские черные птицы, с душераздирающими криками атакующие машину молодоженов, жуткий, то усиливающийся, то замирающий вой, наводящий тоску и ужас на любого, кто его услышит…

Приемы, создающие атмосферу нереальности, фантасмагоричности приближают «Долгий уик-энд» к жанру фантастики, но с той существенной разницей, что в качестве неизвестной планеты (а именно туда, как правило, устремляются герои большинства произведений научной фантастики) предстает сама австралийская земля, а роль враждебно настроенных инопланетян отведена аборигенам. Главный акцент режиссер сознательно делает на загадочности австралийской земли, страдающей, но и способной жестоко отомстить незваным пришельцам. Следует отметить, что атмосфера фантастичности происходящего, как и фильмах Уэйра, здесь создается очень скупыми средствами, в первую очередь благодаря изобретательности художников и операторов. Правда, это, не в последнюю очередь, объясняется недостаточным материально-техническим обеспечением австралийских киностудий.