Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

Так что такое – Красота?
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд – она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?![74]

Но не только тема привлекла внимание к фильму. Дело в том, что к моменту выхода на экраны картины «Потанцуй со мной» имя Рольфа Де Хиира было хорошо знакомо любителям кино как режиссера с парадоксальным и непривычным взглядом на мир, автора лент «Хвост тигра» (1984), «Происшествие у Вороньих ворот» (1988), «Динго» (1991), «Плохой мальчик Бабби» (1993) и других.

Особый интерес зрителей и критики вызвала его картина «Плохой мальчик Бабби», где автор предложил неординарную вариацию образа «простодушного» героя, известного в Европе еще с времен вольтеровского Кандида и впоследствии блестяще модифицированного Робертом Земекисом в «оскароносном» «Форесте Гампе» (1994, США).

В основу фильма легла полуфантастическая история о сорокалетием недоумке Бабби (великолепно сыгранным актером Николасом Хоупом), который за всю свою жизнь не видел ничего, кроме обшарпанных стен полуподвала на окраине города. Единственное, что он умеет – заучивать и исполнять все мамочкины прихоти, а также подражать. Страсть к подражанию оказывается роковой, сначала Бабби засовывает в целофановый пакет любимую кошку, а затем – и любимую мамочку. Такая же процедура поджидает неведомо откуда взявшегося папашу, который неожиданно придя в дом героя, нарушил давно установившийся порядок, заявив свое исключительное право на то, чем занимались мамочка с сыночком каждую ночь. Разом и осиротев, и «овдовев», герой отправляется на поиски правды, а также мамочки и кошки (ибо так и не понял, что с ними произошло), переживая головокружительную одиссею идиота в мире идиотичного зла и насилия. То он прибивается к похотливой миссионерше из Армии спасения, то к бродячей группе рок-музыкантов, то к дому инвалидов, то к сутенеру. Но самое страшное, что, следуя укоренившейся привычке – подражать другим, повторяя все их жесты и слова, Бабби везде оказывается своим, и в результате патологический дурень без всяких проблем общается с «нормальным» миром. Поистине, как заметил великий Шекспир в «Гамлете»: «Время вывихнуло сустав». Границы между нормой и патологией просто перестали существовать. Что это? Апокалипсис? Де Хиир, рассказывая очередную иноверсию истории простодушного, рисует страшную картину наступающего конца света.

Мировой кинематограф знал огромное количество «кинонайденышей» и простаков, от милой детской сказки о Маугли, выросшем в джунглях, до загадочного Каспера Хаузера из фильма немецкого режиссера Вернера Херцога «Каждый за себя, и Бог против всех» (1974). Но и Херцога, и английского постановщика Линдсея Андерсена («О, счастливчик!», 1973) беспокоило, прежде всего, неблагополучие мира, о чем они и говорили в своих картинах. Упомянутый выше Форрест Гамп (появившийся, кстати, на год позднее Бабби) доказал, что и недалекий человек, но зато сотканный из сплошных добродетелей, способен вписаться в социальную действительность. Что же касается героя Де Хиира, то всей своей жизнью, побывав во всех возможных и невозможных ситуациях, Бабби опроверг и смешал все привычные нормы и представления, начиная от отношения к морали и кончая инцестом. Черное оказалось белым и наоборот. Фильм откровенно эпатировал зрителей, но и заставлял их размышлять.

Не менее странная история отношений сына и матери легла в основу фильма Питера Данкана «Страсть», где также была отдана щедрая дань и садомазохизму, и инцесту, и «Эдипову комплексу». После успеха мрачной политической утопии «Дети революции» (1996), рассказывающей о том, что случилось бы с Австралией, если бы там произошел коммунистический переворот, тема, выбранная Данканом для фильма «Страсть», не могла не вызывать удивления. И если бы не талант и профессионализм режиссера, который прежде всего стремился разобраться в психологии героев, что ему в полной мере и удалось, то если следовать голой сюжетной схеме, вполне могло бы создаться ощущение, что взаимоотношения, связывающие талантливого музыканта и его музу – мать, – просто иллюстрация учения Зигмунда Фрейда.

Глава 5 О том, что человеческое достоинство надо уважать

Явное тяготение австралийских режиссеров к теории психоанализа бросается в глаза. В этом есть, конечно, и дань мировой моде (в 1990-е гг. на эту тему было сделано огромное количество американских и европейских картин), но главное – естественное стремление людей, живущих на стыке веков, разобраться в том подсознательном и потаенном, что зачастую и определяет поступки и мысли человека.