Кинематограф Азии: Китай, Япония и Южная Корея

Экзотика или «клюква»? «Васаби» – Япония глазами иностранца. Ложь и успех «Последнего самурая». «47 ронинов» и неожиданное продолжение. «Трудности перевода» – семьдесят семь наград. «Остров собак» – американский мультфильм о Японии будущего

Японская культура давно и настойчиво привлекает внимание голливудских и европейских кинокомпаний. В некоторых фильмах страна фигурирует как место действия или экзотический фон для сюжета, в других – переосмысляются события в ее истории. Сняты они в разных жанрах – от легкой комедии до претенциозного эпоса. А в главных ролях задействованы мировые звезды.

«Васаби» (2001), Франция, режиссер Жерар Кравчик

Популяризаторская миссия комедии.

Япония глазами героя-иностранца.

Юмор создателей фильма

Фильм «Васаби» вышел в начале нашего тысячелетия. Тогда японский хрен, название которого дано фильму, для жителей некоторых стран был еще экзотической приправой. И суши, к которым подают пасту васаби, еще не приелись.

Сюжет, как и жанр фильма, практически популяризирует японскую культуру и атмосферу. Зритель следит за развитием событий глазами иностранца, французского полицейского Юбера в исполнении Жана Рено. Актриса Рёко Хиросуэ, сыгравшая Юми, внезапно нашедшуюся дочь полицейского, с этим фильмом дебютировала в европейском кино.

Режиссер Жерар Кравчик, француз польского происхождения, снял картину в перерыве между съемками «Такси 2» (2000) и «Такси 3» (2003). Сценаристом и одним из продюсеров фильма был Люк Бессон. Этот комедийный боевик буквально пестрит иронией и пародийными отсылками к «Леону» (1994) и к другим работам Бессона.

Вопиющих проколов в показе местных реалий авторы фильма не допустили. Но вот в одном из эпизодов герой Рено оставляет работнику гостиницы чаевые. Для японцев это недопустимо и расценивается как оскорбление.

«Последний самурай» (2003), США, режиссер Эдвард Цвик

Искажение исторических событий.

Карикатурный образ самурая.

Страстная любовь зрителей – в чем секрет фильма?

«Последний самурай» уникален. С одной стороны, фильм получил международное зрительское признание, отличные рейтинги, многократно окупился в прокате. С другой – картина, представленная как историческая, переполнена неточностями.

Время действия – Реставрация Мэйдзи – тяжелейший период перехода от самурайской системы управления к императорскому правлению. Огромный комплекс реформ, от военных и политических до сельскохозяйственных и социальных, растянулся на два десятилетия, с 1868 по 1889 год. (Для представления масштаба и важности этих изменений можно сказать, что они сопоставимы с переходом от царизма к советской власти в России.) Интерпретация этих событий в фильме крайне вольная. Война Босин (между сторонниками самурайского сёгуната и проимператорскими силами) и Сацумское восстание (антиправительственный бунт нетитулованной знати) объединились в битве за сохранение существующих устоев.

У персонажей «Последнего самурая» есть герои-прототипы. Однако в жизни экранные союзники не встречались. А герой Тома Круза, нанятый императором обучать воинов для истребления самураев, в реальной жизни никак не мог быть американцем: модернизацией японской армии занимались Пруссия и Великобритания, а единственными иностранцами, которые действительно сражались вместе с самураями во время Японской гражданской войны, были военные советники из Франции.

Претендующий на достоверное описание событий фильм показал шаблонный, фактически карикатурный образ самурая: он максимально идеализирован. Самураи на экране – сплошь крепкие здоровяки. А герой Круза мало того что смог, невзирая на пьянство, буквально за полгода овладеть искусством боя, на которое у настоящих самураев уходила чуть ли не вся жизнь, – на протяжении фильма он постоянно попадает в ситуации, немыслимые для консервативного японского мировоззрения. Например, в плену его выхаживает вдова самурая, которого он убил. Этот сюжетный поворот добавляет фильму накала и драматичности, но в реальной жизни согласно мировоззрению японцев это было бы просто немыслимо.

Все это вылилось в то, что критики назвали «образом белого спасителя».