КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ (СИ)

Благородная невеста теперь приравнивалась по положению к своему будущему мужу, и имела право носить драгоценности, чем и воспользовалась во всей мере. Её платье с коротким лифом, под грудью стянутом поясом, с коротеньким пышными смешными рукавами на плечиках, было длинно, и шлейф волочился по полу. Плащ из сверкающей черной материи несли пара важных пажей, и лицо невесты скрывал не черный непроглядный мешок, а драгоценное полупрозрачное покрывало. Воротник торчал воинственно вверх, подобно вороту на кафтане Черного, и каждый его зубец, накрахмаленный и выгнутый, подобно лепесткам невиданного черного цветка, оканчивался роскошной черной жемчужиной. Но главное – это серебро на её платье; глядя на него, я невольно подумал, что её наряд изготавливал один и тот же мастер, что одевал Черного.

Бесспорно, госпожа невеста не имела права носить такого же дракона на своем наряде, что и её жених, да ей этого и не нужно было. Я уже обмолвился о цветке, который приходил на ум при взгляде на невесту – так вот все платье невесты ушивали серебряные лилии.

Они, вышитые серебряными нитями, шевелились на подоле, их тонкие усики топорщились и извивались, протягивая нераскрывшиеся свои бутоны в черноту ночи, и алмазные капли ночной росы украшали их венчики. Прекрасные маленькие белые цветы или ночные мотыльки со сверкающими спинками поднимались от них выше, к лифу, а на поясе, позвякивая, висели маленькие серебряные колокольчики.

Но главным украшением было несомненно массивное колье на шее и роскошные браслеты на запястьях невесты.

Колье, составленное из скрепленных рожками полумесяцев, спускалось на открытую грудь и оканчивалось массивной подвеской в виде все той же раскрывшейся лилии – в её венчике сверкала роса и копошился жучок, – а браслеты, каждый шириной чуть не с ладонь, состояли из многочисленных отдельных браслетов-колец, каким-то образом скрепленных под застежкой в виде стилизованного цветка лилии о трех лепестках.

И, запыхавшийся, глядя на эту лилию на тонкой руке невесты, я ухмыльнулся, глядя на верхний, самый длинный лепесток. Мое воображение нарисовало мне, как связанная рука невесты мизинцем поддела эту диковинную застежку, и та перевернулась – теперь этот лепесток торчал вниз. Острым и длинным этим лепестком, отточенным, как бритва, она поспешно перепилила веревки и притаилась, поджидая доктора… Напрягая зрение, можно было заметить и небольшую царапину на внутренней стороне запястья у невесты, которую она тщательно скрывала от взглядов гостей. Я усмехнулся – а знает ли папаша, что его дочка не расстается с ножом, и, судя по всему, которым весьма искусно умеет пользоваться?

Наверное, бал благотворно подействовал на жениха, потому что он не хмурился. С венцом на голове, с пахучими лепестками на плечах, он стоял на ступенях перед священником лицом к невесте, держал её за руки и даже слегка улыбался. Умиротворенный свет лился на пару через непередаваемой красоты витраж, изображающий какие-то светло-зеленые, голубые и белые цветы, и черный цвет их одежд не смотрелся ни зловещим, ни страшным.

====== 1. НАЧАЛО СТРАНСТВИЙ ======

Черный: Белый, будь другом! Надоело…

Белый: Не понял. то есть – вообще не понял.

Черный: В моем сердце поселились светлая грусть, тоска, весна, юность, сумерки, тихий город, невыплаканные слезы ,боль, медленная смерть, одиночество, безумие, любовь!

Белый: Ты что, спятил?! Или влюбился?

Черный: Влюбился, Белый! Я влюблен!

Белый: Понял! Итак…

******************************************************

Она глядела на улицу. Из окна. И ничего, вроде, не происходило, но она глядела.

Во дворе стояли двое молодых людей. Ну, относительно молодых. Мы-то знаем, как сохранить молодость, умело используя медицинские изобретения, и в частности – бальзам Кайсона!

К тому же мы знаем достоверно что мужчине лет этак двести двадцать. Это был красивый – очень красивый! – человек. Фигура атлета. Рост Колосса. Улыбка кинозвезды. Смоляная шевелюра с белоснежными висками. И глаза – ласковые темные глаза оленя. Лани. Большие, карие, в обрамлении длинных черных густых ресниц под темными широкими дугами бровей. Одевался он всегда в черное с серебром, что очень нетипично для Нового Времени, когда в моде белое и голубое. Но черное ему шло. Он был прекрасен, изящен и полон тонких благородных манер.

Его спутница, очень эксцентричная дама, была явно моложе…лет на девяносто-девяносто пять. Поди их разбери… Фигура немного грубоватая, как у спортсменки, готовая взорваться движением, напасть, растерзать!!! Но все же – удивительно женственная… странное сочетание. Просто красивая. Одета…хм…тоже не в белое. Даже с тридцатого этажа была видна её блузочка ярко-розового, почти малинового цвета, юбка цвета кофе с молоком, туфли – то ли черные, то ли баклажанового цвета, под цвет куртки и газового шарфа. Волосы собраны в хвост на макушке. Очень странная прическа. Да и волосы ТАКОЙ ДЛИНЫ – до плеч! Разве такое бывает?! Разве можно таскать такую тяжесть?!