КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ (СИ)

Черный: Кстати, знаете, почему Марс и война – близнецы-братья (кто более матери-истории ценен…)? Марс издревле попал на пересечение торговых путей многих цивилизаций, и древнейших, и юных, только-только осваивающих Космос… там, на Марсе, встречаются многие, и весьма часто встречи оказываются недружелюбными.

Белый: Помнили они так же и молодого командора…они-то и распускали слухи, что он жив, и прячется теперь, старая развалина, от чужих любопытных глаз. Возможно, они сами хотели поучаствовать в чужих рассказах и разговорах, хотя бы как персонажи, хотя бы как ушедшие уже тени, осколки прошлого…

Черный: И что, вся-вся громадная Старая Золотая была населена одними старыми пердунами?!

Белый: Нет, конечно. Дома этак четыре…ну да, самые дорогие в этом квартале, на западном берегу, занимали молодые семьи. Пятый, у моста, почти всегда пустовал, да еще два-три, заселенные молодежью, были разбросаны по улице.

В роскошном особняке, почти утонувшем в зеленых дебрях сада, жила семя Леонарда Слайта; его самого почти не видели, он служил в городе и домой являлся ночью. Поговаривали, что Лео был сынком командора (и само его присутствие на этой улице и являлось причиной к рождению сказок о его папаше) и будто б он походил на отца как две капли воды.

Черный: А чей-то фамилии у нас разные?

Белый: Давай предположим, что он взял фамилию матери. Для конспирации.

В белом доме 216 дробь три жил Эллион Цербер.

Черный: Юный родственничек Нитченко? И тоже – фамилия для конспирации?

Белый: Точно. А то уж слишком громко звали его папу! И он служил вместе с Лео, тщательно скрывая и от него свое родство, как, впрочем, и Лео. И его так же трудно было застать дома.

Еще одна семья – очень странная; мужчине было лет тридцать, он одевался в черное с серебром, и был точнейшей копией – кого бы вы думали?!

Черный: Неужели Лео??????!

Белый: Ой, а как ты догадался?! Может, подсказал кто? Конечно, его. И похож настолько, что их можно было б спутать, да многие и путали – до тех пор, пока они не становились рядом. Да и вообще – Лео был…э-э.. не совсем землянином. Были в лице его какие-то черты, каковых ни у одного человека на Земле не найдешь, а тот, второй – он был чистым землянином! И чуть старше. Да еще и сед – его виски были снежно-белыми.

Поговаривали, что это незаконный сын Командора (какой ты плодовитый, Черный!).

С ним жила женщина, очень красивая, с белоснежными волосами и черными миндалевидными глазами, которые на свету вспыхивали янтарным красноватым цветом.

Поговаривали – ах уж мне эти разговоры! – что она дальняя родственница жены Командора, Сары- Селены, которая в свои времена была одной из самых красивых женщин на Земле – но это уже была откровенная сказка, потому что Сара-Селена была обычной. Ничего особенного.

Черный: Эй, эй, побольше уважения к моей жене!!!! И вообще, что такое – куда ни кинь, всюду все друг другу родственники, как в индийском кине, да еще и попереженились все, сплошной инцест...

Белый: Как звали этого молодого человека – никто не знал. Кто-то звал его Черным Алмазом, кто-то – Зедом… так, кстати, звал его еще один молодой человек, хозяин Вечно Пустующего Дома.

Черный: Интересная личность!

Белый: Еще бы. Самая эксцентричная на улице!

Черный: Сам не похвалишься – никто не похвалит!

Белый: Ну, еще бы! Если этот… Черный Алмаз… мог себе позволить себе черное с серебром, то этот человек позволял себе длинные, до плеч, волосы, металлический пояс из зеленых пластин, перстни на каждом пальце и загадочные амулеты на зеленых цепях на шее. Выглядел он старше, чем Черный Алмаз, по поди-ка, разбери, по сколько им лет на самом деле!

Итак, ночь. Узорчатая мостовая, выложенная янтарными, красными, белыми и черными плиточками мозаики была залита светом – красным, голубым, матово-белым, оранжевым, и тени деревьев сплетались в чарующий узор.

Черный Алмаз гулял перед сном; неспешно шагал он к Дому на Набережной, и серебро блестело на темной ткани плаща, перекрашиваясь в разные цвета в зависимости от цвета фонаря над головой, и блестели белые волосы на висках…

- Молодой человек! – старческий голос заставил черноволосого красавца оглянуться; под деревом на скамье сидел старец лет восьмидесяти на вид. Тут же, на скамье, стояла шахматная доска с костяными фигурками, расставленными в неоконченной партии.

- Не сыграем ли? – предложил старик почти торжественно, и вспыхнули зеленым опасные глаза молодого. – Я могу поразвлечь вас историями о Космосе, о Командоре и его друге…

Молодой человек задумался, улыбнулся озорно (Черный: какова скотина, а?!)и уселся рядом.

- Вы и в самом деле помните Цветные Времена?