КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ (СИ)

- Нет, этого не может быть! – выкрикнул он. – Портал закрыт, а камень соответствия в этом мире сделать невозможно!

Пять.

Черный медленно шагнул к порталу и протянул руку к шевелящейся розовой массе.

Правую.

Он правша.

По мути пробежала мелкая рябь, Зеркало вздохнуло, и за его толщей пронеслись какие-то образы, видения чужого мира.

- Ничего, – произнес Черный, опуская руку.

Правую.

В которой была зажата игрушка, глиняная кукла.

- Теперь положи игрушку на пол, – произнес краб очень спокойно, хотя вид у него был абсолютно ненормальный. – И отойди. Не бойся – я тебя быстро убью.

- Ты уверен, что у тебя это получится?

- Уверен, – ответил краб. – Даже если ты станешь сопротивляться. Поверь мне, – он скинул свой нелепый убогий плащ, и обнаружил латы. Старые, старинные латы – но наверняка в них была защита, ничуть не хуже той, что встраивают в пояса. Краб теперь не выглядел ни жалким, не смешным.

Он теперь был страшным и неумолимым.

- Эй, брось-ка свои железяки! – вдруг негромко произнес Ур. – Такого негодяя и лжеца еще поискать! Ты не имеешь права на эту вещь. Так говорит Закон. Если он её взял – значит, она ему принадлежала.

Ого, как заговорил! Ур, казалось, снял маску – так разительна была в нем перемена. Не осталось ни хитрецы в глазах, ни трусоватых уловок. Он перестал кривляться, небрежно сунув руки за пояс, состоящий из металлических пластин, и смотрел на краба прямо. В глазах его не танцевали насмешливые искорки, и холеное красивее лицо стало холодным и злым.

Краб перевел взгляд своих жестоких глаз на дерзеца.

- Закон? – повторил он. – А кто расскажет о нарушении Закона?

- Я, – ответил Ур.

Шесть.

Признаюсь, я ничего не понимал!

Голова пошла кругом.

- Я расскажу, – небрежно повторил Ур, вынимая из уха сережку, ту самую, эшебскую, с крошечным бриллиантиком. – Ты знаешь, что это такое?

Краб стрельнул глазами на украшение, сверкающее в смуглой ладони Ура.

- Это – камень соответствия, – сказал Ур и небрежно кинул серьгу в портал.

Наверное, она век летела туда – я даже успел разглядеть как следует огранку камешка, пока он сиял всеми гранями в свете ламп, – но краб не сумел, не успел перехватить его.

Ур мгновенно разомкнул пряжку своего пояса, встряхнул его, и пластинки, сместившись, вдруг превратились в оружие, узкий клинок, составленный, как мозаика, из нескольких частей.

- Я последний посланник, – сказал он негромко, прямо глядя на оторопевшего краба. – Мы поумнели, человек, мы сильно поумнели. А ты – ты глупее твоих прочих соплеменников, потому что ходил со мной бок о бок несколько дней, и не видел, что мы с тобой принадлежим к разным расам.

Розовое месиво, до того шевелящееся неторопливо, вдруг закрутилось и забурлило.

Семь.

- Никуда вы не уйдете! – выкрикнул краб, со звоном выхватив сразу две сабли – ого, а он не дурак ими помахать! – Айрин – просчитай! Я вас всех…

- Не сможешь, – ответил Черный и ловко выхватил свою катану. – Рискни?

Восемь.

- Думаешь, тебе удастся победить меня?! – прошипел краб своим задушенным злобой голосом, покачивая клинками, у которых одна сторона лезвия была покрыта страшными зазубринами – как пила. – Надеешься на свою силу? Напрасно…

Розовое месиво бурлило и выплескивалось за пределы

Закончить он не успел – Айрин оказалась на ногах рядом с ним, но её клинок смотрел в его сторону.

- Черта с два, – произнесла она. – Против нас троих ты не выстоишь.

- Продалась, – прошипел краб, трясясь от злости. – Ну, пеняй на себя!

Девять.

Солнце, тепло, и развевающиеся волосы.

И Вэд – так его зовут, Ура? – бредущий навстречу. Давно. Очень давно. Или скоро.

- Сам виноват, – ответила она с ненавистью. – Мы сильно поумнели, человек.

В глазах краба промелькнуло недоверие, непонимание – и, наконец, лютая ярость.

- Да, – ответила она на его догадку. – Я скорее позволю убить себя, но он – он уйдет отсюда с артефактом. Я не позволю закрыть мой мир.

Ур глянул на неё лишь мельком; он смолчал, но в голове его яркой вспышкой промелькнуло Уважение и Благодарность. Эта маленькая угловатая девочка прикрывала его, и готовила поддержку для проведения всей операции – по устранения краба, неумолимого паладина, главного врага их народа. Паладин – так называлась его специальность. Вот отчего он отрицал секс – паладинам нельзя было ни жениться, ни просто заводить любовниц. Это как-то связано с вероисповеданием, точно не могу сказать. Паладины – это своеобразные ангелы смерти, и самим давать жизнь им не положено.

Он уничтожал не людей – он убивал целые миры!

Получая пинки, тычки, даже проникнувшись чувствами к паладину, убийце, она все же упрямо шла вперед, ни на миг не оставляя мысли о своей цели.

Вот откуда в её душе это сожаление о годах невзгод – и мрачное удовлетворение.

Теперь мне все стало ясно.

Теперь я все понял.

- Твари! – протянул краб с такой ненавистью, что от яда в его голосе стало муторно. – Хитрые твари! Ты обманывала меня. Все это время – обманывала меня!!! Вы оба издохните здесь, оба! Я все равно не позволю вылезти вашему поганому племени!