Кино и кое-что еще. Неизвестные истории об известных фильмах

Но черт подери! В зоопарк? Он повел ее в зоопарк?! Вот это удар ниже пояса. Я хочу сказать: насколько равнодушной надо быть к своему парню, чтобы решиться на измену из-за свидания в ЗООПАРКЕ? Там же ни капли не романтично! Я бы куда легче проглотил это предательство, если б он повел ее в «Олив Гарден» или типа того[191]. Но зоопарк?! С обезьянками, страусами и львами? Короче, это сильно ранило мою гордость[192]. Помню, я прокрался к телефону и тайком позвонил ей (ужасно важный оттого, что так хитро все провернул), а она быстро оборвала меня: «Эй, мне надо тебе кое-что сказать. Я изменила тебе с Марком». И я такой: «Погоди… чего?» Она повторила. Ну, я начал спрашивать: как, где, почему, вот это все. И она такая: «Мы были в зоопарке…» — и больше я ничего не слышал. Она продолжала что-то говорить, но в моей голове это звучало как финальная реплика.

Я рассказываю все это, потому что Марк жил всего в паре домов от меня, мы часто виделись, время от времени играли в баскетбол, и он обожал «Пятницу». Он говорил об этом фильме не переставая и постоянно цитировал его. (Если правильно помню, то одной из его любимых реплик была: «Играть с моими деньгами — все равно что играть мне на нервах!» — что довольно забавно, потому что почти все в нашем районе были одинаково бедны.) Может быть, именно Марк первым в моем окружении заговорил о «Пятнице». Так что теперь если я хотя бы пару минут думаю об этом фильме, то неизбежно вспоминаю его, и Андреа, и зоопарк. Что поделаешь[193].

* * *

Я убежден, что одна из причин того, почему «Пятницу» так обожали во времена моей юности, кроется в том, где прошла моя юность.

В середине девяностых (да и сегодня) в юго-западной части Сан-Антонио была большая латиноамериканская община[194]. Куда бы я ни пришел, в любой компании каждый человек чем-то походил на меня. Полагаю, именно это создавало определенный диссонанс между тем, что я видел в реальной жизни, и тем, что показывали на теле- или киноэкранах[195]. Так что ты всегда говорил себе что-то вроде: «Ну ладно, кино — это одно дело, а реальность — совсем другое». А «Пятница» (где почти весь каст составляли цветные актеры) была одной из тех картин, которые мы с друзьями впитали в тот важный период жизни, когда начинаешь осознавать: этот диссонанс вовсе не обязательно должен быть. И хотя, конечно, есть огромная разница между мексиканцами и неграми (и вообще между любыми двумя расами или этническими группами), однако нас роднит это общее ощущение: «Что ж, никто из нас не белый».

В самом общем смысле чернокожие всегда были для мексиканцев кем-то вроде старших братьев или сестер. Мы как бы сидим в сторонке и наблюдаем, как мир вращается вокруг своей оси, и тут черные что-то делают (в последнее время азиаты тоже включились в игру), и мы такие: «О, хей, постойте! Они вам это позволили? Круто! Может, нам тоже разрешат попробовать?»

В общем, когда вышла «Пятница», мы не считали это своей победой, но в определенном смысле, конечно, видели в ней победу для себя. (Полушутя-полусерьезно этот феномен именуют афро-мексиканским союзом. Мы проросли друг в друга корнями. Вообще мы, мексиканцы, любим всякие союзы.) Вот почему меня порадовало, что Патриция Шарбонне, одна из продюсеров «Пятницы», на вопрос о трудностях, с которыми фильм столкнулся на этапе переговоров со студиями, сказала так: «Мы подхватили эстафету у Роберта Родригеса, который сделал „Музыканта“ — низкобюджетное кино, получившееся таким замечательным. В силу таланта, которым обладал Айс Кьюб, и несмотря на то что раньше кино мы не снимали, я верила, что нечто похожее случится и у нас, если мы твердо решим свернуть горы. В нас жила наивная вера в то, что если получилось у Родригеса, то получится и у нас, если Чич Марин и Том Чонг могли сотворить „Укуренных“ и другие подобные картины, то и мы способны влиться в это новое движение».

Приятно воображать, что команда продюсеров «Пятницы» смотрит «Музыканта» или работы Марина и Чонга и говорит что-то вроде: «О, хей, постойте! Они вам это позволили? Круто! Может, нам тоже разрешат попробовать?» Приятно думать о том, как люди вдохновляют друг друга, как все на свете взаимосвязано. Это прекрасно.

17. Когда вы поняли, что «Образование» — это нечто особенное?

Фильм начинают считать «определяющим поколение» по ряду различных причин. Объяснение может быть очевидным: к примеру, данный фильм вышел в критический момент для развития всей киноиндустрии (как «Челюсти» в 1975 году или «Терминатор 2: Судный день» в 1991-м). Или, может быть, дело в чем-то не столь простом, но не менее значимом: успех этого фильма дал толчок новому направлению или освежил старую, давно забытую тему (так было с «Клубом „Завтрак“» в 1985 году или с «Криком» в 1996-м). Возможно, дело в злободневности и остроте картины, создателям которой удалось уловить дух времени или какие-то сопутствующие ему идеалы («Беспечный ездок» 1969 года, «Бойцовский клуб» 1999 года и другие подобные им).