Кино Италии. Неореализм

Но ты полностью убежден в относительной ценности тех цитат, которые приводишь, а также, полагаю, недостаточно серьезно относишься к успеху моего фильма у публики. Поэтому мне хотелось бы высказать свое сугубо личное мнение относительно проблемы человечности и морали — проблемы, которая, я согласен с тобой, лежит в основе фильма, но которая, как я ее понимаю, не подходит под то определение, какое ты пытаешься ей дать.

По-моему, в «Дороге» претворено положение, очень точно сформулированное французским философом Эммануилом Мунье6, который говорит, что, какова бы ни была перспектива социального развития, насущно необходимо показать, как практически осуществляется сближение одного человека с другим. Я хочу сказать, что для того, чтобы подготовиться к богатой, предоставляющей самые широкие возможности общественной жизни будущего, сегодня, когда так много говорят о социализме, прежде всего необходимо научиться такой простой вещи, как сосуществование одного человека рядом с другим. Я думаю, что, если не будет разрешена эта очень простая, но столь насущная проблема, завтра мы можем оказаться перед лицом такого общества, которое внешне будет прекрасно организовано и будет отлично функционировать без каких-либо дефектов, но в котором личные отношения, отношения между людьми, отношения между отдельными индивидуумами окажутся чисто поверхностными, лишенными всякого внутреннего содержания; в них будут царить равнодушие, отчуждение, невозможность познания человека человеком.

Наша беда, несчастье современных людей — одиночество. Его корни очень глубоки, восходят к самым истокам бытия, и никакое опьянение общественными интересами, никакая политическая симфония не способны их с легкостью вырвать. Однако, по моему мнению, существует способ преодолеть это одиночество: он заключается в том, чтобы передать «послание» от одного изолированного в своем одиночестве человека к другому и таким образом осознать, раскрыть глубокую связь между одним человеческим индивидуумом и другим.

«Дорога» представляет собой подобную попытку, предпринятую средствами искусства. Именно за это пронизывающее фильм стремление достичь духовного сближения между Дзампано и Джельсоминой (которым по самой их природе, как это совершенно очевидно, не суждено понять друг друга) в какой-то иной, сверхъестественной сфере взаимопонимания между мужчиной и женщиной «Дорога», по-моему, и подверглась нападкам со стороны тех, кто верит в возможность сближения между людьми лишь в сфере повседневной жизни и политики.

В фильме наличествуют также и совсем простые человеческие надежды. В нем ставится вопрос о том, какова роль женщины во взаимоотношениях между двумя человеческими личностями, какую роль играет женская теплота (назовем ее женской поэтичностью) при осуществлении обращенного к людям призыва о духовном сближении и единении в любви.

В «Дороге» рассказана одна из бесчисленных человеческих историй, выбран, быть может, самый убогий самый жалкий случай сосуществования между людьми; я пытаюсь показать, как постепенно лопается скорлупа этого сосуществования и появляется на свет зародыш наипростейшего и сверхъестественного человеческого общества.

Мое стремление — возможно, это иллюзия — заключалось в намерении показать, что каждый в своей жизни может оказаться в подобном положении и должен будет искать из него выход. И мой фильм, может быть, покажет, как, каким образом это можно осуществить, а главное, породит само желание к сближению между людьми. Если бы это удалось, тогда, значит, наши усилия не пропали даром.

В своих попытках показать, как рождается потребность сближения между людьми в определенных социальных условиях, я обращаюсь к ситуации, казалось бы, столь неподходящей, одновременно и отвлеченной и жалко-обыденной. Я думаю: для того чтобы сегодня убедительно показать, как индивидуализм превращается в чувство подлинного социализма, необходимо показывать и исследовать это превращение как духовную потребность, как веление времени, как линию внутреннего, самого сокровенного поведения человека.

Стремление к «сообществу» должно рождаться из глубокой потребности самого существования человека, зреть в нем самом и исходить от него самого.

Ты не удивишься (а может быть, и удивишься), если я именно тебе процитирую два отрывка из Энгельса:

«Грубое равнодушие, жестокая изоляция всякого индивидуума в его частных интересах тем более отвратительны, что эти отдельные лица собраны в тесном пространстве... »; «Распад человечества на монады, каждая из которых имеет свой принцип жизни и свою особую цель: мир атомов доведен здесь до крайности».