Киномания

У меня было отчетливое ощущение, что он играет со мной, пытается понять, как я воспринимаю те немногие примеры учительских наставлений, которые он позволил мне наблюдать. Доктор Бикс понятия не имел, сколько мне известно о тайных приемах Макса Касла помимо того, о чем я поведал в своей брошюрке. Пытался ли он теперь это выяснить?

Когда мы вышли из просмотровой, я словно бы ненароком спросил:

– Вы не знакомы с французским киноведом по имени Виктор Сен-Сир?

– О да. Он в последнее время изучает работы Кастелла. У меня есть его статья. Типично французское исследование. Так сухо, так геометрично.

– Я был у него в Париже несколько недель назад. Очень познавательное знакомство.

Доктор Бикс кивнул.

– Не сомневаюсь. Сегодня многие специалисты серьезно занимаются изучением кино. Кто бы мог подумать? Больше уже невозможно хранить свои маленькие секреты.

– Unenthüllte. Вы это имеете в виду? – Это слово ничего ему не сказало, а если и сказало, то он не подал вида. – Касл, кажется, так это называл. Тайное.

– А, понимаю. Это очень похоже на Кастелла – сгущать краски. Если вы читали работу Сен-Сира, то знаете, что его Unenthüllte – не что иное, как оптические иллюзии. Вероятно, мсье Сен-Сир проанализировал для вас кое-какие из его трюков.

– Да. А есть и другие – их я сам сумел найти.

– Значит, вы понимаете, чем сейчас занимаются учащиеся. Маленькие упражнения в светораздвоении.

– Да. Касл этим широко пользовался. Значит, он этим приемам научился в приюте?

– Некоторым – да. А некоторым приемам мы научились у него, после того как он нас покинул. По мере развития технологии ему удалось придумать кое-что новое. Умный человек. Лучше многих наших монтажеров. Он время от времени приезжал – читать лекции нашим преподавателям. Обычно он ждал хорошей платы за свои уроки. В то время эти методы были известны только в нашей школе. Вот почему я назвал их «секретами». Однако теперь…

– Даже теперь, я думаю, эти приемы почти никому не известны.

Он пожал плечами.

– Сегодня неизвестны, а завтра о них будут знать все. Это всего лишь вопрос времени. Мы больше не считаем, что имеет смысл пытаться сохранить эти трюки в тайне.

– По-вашему, это все, что они собой представляют, – трюки?

Он вернул этот вопрос мне.

– А что еще? Маленькие придумки, чтобы усилить кадр, придать остроту истории. Все это очень по-детски, вы так не считаете?

Мы направлялись назад – в кабинет доктора Бикса. По дороге в одном из коридоров мы прошли мимо доски объявлений. На ней среди других сообщений был отпечатанный на мимеографе листок со списком фильмов, запланированных к показу на уикенды в течение нескольких ближайших месяцев. Там были немецкие, французские, индийские и японские фильмы. Почти ни одного из них я не знал, кроме нескольких французских. Мне сразу бросились в глаза старые немые сериалы Луи Фейада – «Фантомас» и «Вампиры»^{261}. Ничего выдающегося, конечно, но большая редкость. Я вспомнил, что Клер как-то пыталась заполучить эти ленты, но ничего не вышло. Я пробежал глазами страничку и был поражен тем, что все названные там фильмы, похоже, были невысокого уровня: судя по названиям – триллеры, мелодрама, комедии низкого пошиба. Не были исключением и американские картины. Четыре фильма братьев Ритц. Два из них я знал – «Один на миллион» и «Горилла»^{262}. Клер как-то показывала их в «Классик», но пришла к выводу, что труды по их добыванию не стоят свеч.

– Это тоже работы ваших выпускников? – спросил я доктора Бикса, показывая на список.

– Да, в своем большинстве. Ну да это дела давно минувших дней.

– А Луи Фейад? Тоже дела давно минувших дней?

– Но это не Фейад. Может быть, кто-то из его помощников.

– А братья Ритц?

– Там есть довольно интересная работа со льдом.

Он имел в виду картину «Один на миллион» – один из неудачных фильмов конца тридцатых с Соней Хени.

– Лед, вода, стекло, – сказал я, – Макс Касл тоже вовсю ими пользовался.

Доктор Бикс улыбнулся в ответ.

– Проводники света.

Единственным строением на территории приюта, обладавшим хоть какими-то архитектурными достоинствами, была церковь. Она вросла в землю, как и остальные сооружения, но ее романские обводы не производили столь угнетающего впечатления. Доктор Бикс хотел было пройти мимо, но я проявил вежливое упорство – мне хотелось осмотреть ее. Он опять посмотрел на часы, но согласился, однако в его манерах сквозило нескрываемое нетерпение.