Киношник (СИ)

- По-хорошему ты не хочешь, значит будет по-иному. Сейчас ты поступаешь в полное расположение Ивана Тихоновича, моего заместителя, а он умеет разговаривать с такими, как ты. Поверь мне, есть у него методы, которые помогут тебе вспомнить все, что произошло с тобой и с заключенным Дубным. Он повернулся к своему заму и сказал:

- Забирай его, он не захотел быть со мной в хороших отношениях и быть под моей и всей администрации защитой. Ему больше нравится та компания, которая его опускает, а потом продолжает унижать, которая этого Мелентьева Кирилла, а сейчас уже “дырявого”, пассивного педераста Эммануэль, будет насиловать. Ему ближе те, кто будут заставлять его убирать парашу, будут отбирать у него посылки, собранные за последние деньги родителями. Они будут его по любой провинности, даже если им это просто покажется, или ради развлечения, избивать. Ты думаешь, я ничего не знаю, так? Ты думаешь, мне очень нужны именно твои показания? Вот, смотри, - хозяин кабинета достал из ящика стола толстую папку и швырнул ее на стол, - здесь показания заключенных, и замечу, не чета тебе, бывалых, которые отсидели много лет, тянут не первый срок. Для них тюрьма - дом родной, но и они спешат донести мне все, что делается в этих стенах. Я не успеваю отреагировать, слышу стук со всех сторон. Он начал кулаком стучать по столу, - но появился герой, мужественный подпольщик, который не даст ни за что сведения о своих друзьях врагам. Вот только этот Мелентьев Кирилл не может отличить врагов, которые его насилуют, от друзей, которые его стараются защитить. Будешь писать, последний раз тебя спрашиваю?

- Писать не буду без адвоката, он мне это строго настрого запретил.

- Твой адвокат, это не знаменитый какой-то на весь мир защитник, который выиграл много дел. Поляков спившийся несчастный человек и поэтому его держат в адвокатуре из жалости и получает он самые плохие и бесполезные дела. Родители твои не нашли денег на хорошего, вот и назначили то, что было. Скажи спасибо своим маме и папе, которым судьба их ребенка безразлична, а поэтому у тебя вся надежда только на меня и на моего заместителя, Ивана Тихоновича, который может очень даже неплохо защитить и поощрить, но может и очень сильно наказать. Бери бумагу и пиши, надоело мне время тратить. Он положил бумагу и ручку и стал пристально смотреть на Кирилла.

Заключенный взял ручку и стал писать.

- Все. Закончил.

- Что-то ты очень быстро, - сказал обрадованный начальник, но когда надел очки и начал читать, то в гневе разорвал эту бумагу.

- Иван Тихонович, забирай его.

- Я так понимаю, мы должны ему показать, кто его друзья и без кого он не выживет здесь. Я правильно вас понял, Иван Федорович? Но ответа он не дождался, начальник тюрьмы вышел из своего кабинета, громко хлопнув дверью. Иван Тихонович нажал кнопку и в кабинет вошел конвоир.

- Отведи его в двадцать третью камеру.

- Пошли парень, - охранник тихо тронул Кирилла за плечо.

И снова эти длинные коридоры с решетками, которые делят его на отсеки, снова звучит команда

: - Лицом к стене.

Вот только почему-то сопровождающий его конвоир постоянно вздыхает и повторяет

: - Слава господу через два месяца мне на пенсию. Нельзя так с хлопчиком поступать, он же еще совсем юный.

- Лицом к стене, - приказал он у камеры на дверях которой был номер 23.

Потом, как обычно противно заскрипел замок и дверь открылась.

- Заходи.

После того, как Кирилл оказался внутри, этот уже пожилой человек, повидавший на своем веку очень много, быстро закрыл дверь посмотрел по сторонам и перекрестился.

- Какие гости к нам пожаловали!

Из-за стола вышел огромный мужчина. Был он по пояс голым, все тело его было в татуировках. Сидеть остались еще двое мужчин, под стать первому.

- Ну, давай знакомиться, - он протянул руку. Но Кирилл уже знал, ему здороваться за руку воровским законом запрещено, только с такими как он, опущенными. Поэтому он растерялся, но руку не пожал.

- Братва, смотри он нами брезгует, -с гадкой ехидцей продолжал издеваться мужчина.

Потом он неуловимым движением нанес удар Кириллу в солнечное сплетение и у парня перехватило дыхание. Вскочили из-за стола еще двое и все вместе они приступили к избиению парня. Кириллу не долго пришлось терпеть, он потерял сознание, а когда пришел в себя, то обнаружил себя совершенно голым. Весь он был в крови и в сперме, во рту вместо зубов, было одно крошево от остатков их. Он попробовал встать, но не смог, все тело у него болело, его трясло.

- Братва, а наш любовничек довольно быстро пришел в себя, - сказал один из насильников, увидев как Кирилл пытается встать.

- Наверно ему мы так понравились, что он спешит повторить, - подхватил второй.

- Пусть сначала подмоется, а то вон какой он грязный и вонючий, - третий тоже не остался в стороне, - а я брезгливый.

Так вот что случилось с Агафоном, но он же вор, уголовник. Почему же и его сюда бросили? Неужели им так важны были его показания?