Кинжал во тьме

Сделав резкий кувырок со рвущейся вперёд лошади, буквально упав с неё вбок и сгруппировавшись, подобно проворной кошке, Эйлу приземлился прямо под ногами разбойника в латах. Вырвавшаяся из-за спины рука плута хлёстким ударом кинжала со свистом вспорола мужское достоинство бандита. Сквозь боль раздался крик. Брызнувшая кровь окропила лико и залила всю траву под ногами. Громила, держась пульсирующими руками за пах, упал, а сквозь зубы пошла пена. Лошадь, лихо испугавшись, скрылась в кустах.

– Сучара, тебе кранты! Сейчас ты сдохнешь! – крикнул один из ублюдков.

– Давай, нападай! – облизнув губы ответил Хартинсон. – Я в предвкушении!

Оставшиеся, что с палашами, не стали долго ждать и тоже ринулись в битву, дабы не посрамить честь павшего товарища. Летящий клинок разрезал воздух… Увернувшись от удара первого из них, Эйлу с лёгкостью обезоружил его, беспрепятственно отсеча пальцы. Они отлетели в сторону не быстро, они отпали от кисти моментально, будто держались там исключительно на добром слове. Кровь хлынула из обрубков по руке, а он, что было воли, схватился за культю. Хартинсон же, резко достав меч из ножен, вонзил сталь метко промеж лопаток в шею, с щелчком пробив хауберк и окончив последовавший утрате пальцев крик. Но не успел он извлечь застрявший меч, как пришлось парировать верхний выпад железным кинжалом. Плут отвлёкся и едва не упустил этого. Небольшие металлические искорки озарили и без того освещённую Суур дорогу. От гнёта очередного удара, кинжал вылетел из рук, оставив плута очень уязвимым и буквально безоружным. Тяжко. Эйлу, сделав небольшой шаг вбок, тут же охрамывает на правое бедро. Стрела нашла свою цель. Резкая боль сбила его с толку, теперь придётся немедля отступить.

– Попал, сука! – ликуя прокричал лучник. – Думаешь, что сможешь теперь уйти, а? Проклятый выродок!

«Зараза! Всё-таки попал!»

Увернувшись от очередного напористого удара, Хартинсон, хромая, кинулся к лошади. Бандит рванул следом и уже почти настиг плута, но, обернувшись, тот метнул железный кинжал в его, защищённую одними тёплыми тряпками, стопу. Разбойник споткнулся о ногу и упал.

– Будь ты проклят, подонок! Я тебя из-под земли доста… А-а-ай! – завопил ему в след плачущий разбойник. – Ты нежилец!

Хартинсон отчаянно свистнул. Лучник бросил лук и побежал к кричащему от боли товарищу на помощь, а Эйлу же успел с трудом завалиться на услышавшую и подоспевшую лошадь. Он ускакал прочь.

***

Едва преодолев около километра по дороге дальше, герой, неожиданно для него обессилев, свалился с лошади в густую, покрытую холодной росой, траву. Хруст. От удара о землю сломался повешенный через плечо лук с оставшимися в колчане стрелами. Выплёвывая кровью, парень закашлял. Рядом валялась старая коряга.

«Нужно срочно вытащить стрелу и перевязать рану, иначе я тут и подохну!». – нервничая думал он, медленно ползя к коряге.

Он дополз до неё и глубоко вздохнул.

– Чёрт… Аргх!

Взявшись обеими руками, Хартинсон стал продавливать стрелу через бедро дальше. Скребясь в дыре, грубо обтёсанное древко рвало и царапало ткани. Тёмная венозная кровь то и делала, что вытекала и с перерывами брызгала. Но оставлять стрелу в ноге недопустимо.

– Ай-я-я! Чёрт! А-а-ай! – лихо вскликивал он.

Сломать её никак нельзя, поскольку древко было обито тонким слоем стали. Хартинсон осознавал, что придётся протаскивать до конца. Повезло, что не задело кость или же не повредило сухожилия, ибо это чревато в данной ситуации мучительной смертью. Она потихонечку лезла, а взор мутнел.

«Аргх! Невыносимо больно, дальше никак!»

Неистово крича, плут заёрзал рукой вокруг себя. Повезло. Схватив первую попавшуюся палку, он стиснул её зубами, дабы не запал язык. Вновь взявшись за древко, Эйлу сильно завопил. Осталась последняя треть с оперением. Она шла, проползала всё дальше, разрывая державшие её ткани и лишь усиливая крики.

– А-а-а-а! Су… кин!

Хартинсон заорал на всю округу, спугнув птиц и, наверняка, привлеча чьё-то внимание. Настала очередь оперения… С древка к рукам, не переставая, лил ручей крови, ещё чуть-чуть и Эйлу – пропал. Беспощадно сжав стрелу в бордовые кулаки, герой тащил дальше, чувствуя руками холод усиливающей древко стали.

«Холод? Я умираю?..»

Перья, чёрт бы их побрал… Скользя по рваному мясу, они вызывали далеко не мурашки… это чувство… истинная агония? Мгновение… Ему таки удалось, Хартинсон достал её. Из оставленного отверстия в бедре медленно полилась кровь. Эйлу бросил стрелу в сторону и заткнул измазанным пальцем дыру с одной стороны, крепко прижав ладонью с другой. Похоже, крупная артерия не была задета.

«Чёрт… Проклятье! Нужно…»