Кион-Тократ (СИ)

Лицо Артура передёрнулось от отвращения, и он не смог это скрыть. Внезапно он понял, что его дружба с Ларсом это утопия, в которой он хотел забыться, чтобы не так больно было просыпаться по утрам. Им никогда не найти общий язык. Точно также получилось с Азарусом и наставником Агно. Ларс Такер заметил гримасу Смилодона и, будучи весьма неглупым, сразу всё понял. В его душе родилось негодование, которое тут же превратилось в ненависть.

Тем временем на площади появился лорд-канцлер. Он громко ругался, яростно отряхивая свой плащ, а потом почему-то снял его и забросил в кусты.

— Жалкая пародия на человека, недоумок, — услышал Артур, — когда-нибудь я придушу его, задавлю собственными руками…

— В чём дело, брат Пирон? — поинтересовался Тарчет у советника, когда тот приблизился к Токра.

— В чём дело? — взорвался канцлер. — Дело в том, что кое-кого нужно топить при рождении.

— И всё же?

Пирон поморщился, а затем признался:

— Великий Калиф спрятался со своими придурковатыми друзьями на пиратской шхуне, а потом забросал меня обезьяньим дерьмом, когда я проходил мимо. Они, конечно, собирались провернуть эту шутку над главным кастеляном, но от этого мне не легче, Девайл разбери их на органы…

Последовали кривые усмешки. Даже солдаты, слышавшие возмущённую речь Пирона, не сумели сдержаться.

— Кстати, — спросил Тарчет, — кому пришла в голову эта идея с кораблём посреди дворца? Выглядит достаточно нелепо.

— И не говори. Мало того, что нелепо, так ещё и весьма затратно. И это в то время, когда у нас, как бельмо на глазу, мятежники, требующие более справедливого распределения средств.

— Чернь всегда кричит об этом.

— Так и есть, — согласился Пирон. — Однако умный владыка никогда не станет нагнетать и, по возможности, попытается обойтись без крови. К сожалению, в данном случае это было практически невозможно.

— Почему же?

— Очевидно, что у мятежников имеется поддержка извне, скорее всего из Турана.

Тарчет был искренне удивлён.

— Откуда такие мысли?

— Всё просто. Уже несколько лет министры Морса Велантиса ведут с калифом Себангой дипломатические переговоры. Они грезят о нашем золоте, которое было бы нелишним в их планах о мировом господстве. Как вы понимаете, это не совпадает с интересами Кион-Тократ. Впрочем, я уже начал разбираться с этой проблемой. Надеюсь, что Этраска и Свободный Союз примут моё предложение о взаимовыгодном сотрудничестве.

— Сомневаюсь, что Свободный Союз пойдёт на открытую конфронтацию с Белым Крондором.

Пирон усмехнулся.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, брат Малициус. Конфронтация уже началась. Война с западом это вопрос времени.

— Оставим эти разговоры, — вмешался Спелум. — Покинутые готовы выступать.

[1] Амальганик — первосущность, возникшая (согласно Шасс-Цебби) в Хаосе Изначального, осмыслившая себя и распавшаяся в ходе рефлексивной борьбы на две иные сущности — Яростную Тальванию и Благостного Эльфирода.

Глава 22. Бойня в Тариане

Глава 22

Бойня в Тариане

«Однажды ты спросил меня, мой верный Ра'Хаан[1], почему я не позволил тебе утолить свой голод плотью тех несчастных, которых мы встретили по дороге в Ледяной Измир. Ты предположил, что я чту законы Пограничного Регента, Анастаса фиц Корума, и был не прав. Мир полон несправедливости и жестокости, и я считаю, что не должен множить их без веской причины. Если того требует дело, убей врага и забудь об этом. Если голоден — найди того, кто не заслуживает снисхождения, и пожри его. Однако обходи стороной каждую жалкую тварь, стремящуюся к тому, чтобы выжить и стать чем-то большим. Я знаю, как странно это слышать от того, кого величают Сакийским Ужасом, Хранителем Теней и Губителем. И, тем ни менее, прошу тебя, друг, прислушайся к моим словам и поверь, что даже во мне можно отыскать зачатки того, что принято называть человечностью».

Из подслушанных бесед Лорда Малаката с Желчным

Группа ящеров взлетела почти бесшумно. На фоне неба, усыпанного пульсирующими звёздами, они казались ночными татями, отправившимися по чьи-то души. К несчастью, фантазия была гораздо ближе к реальности, чем мог подумать незримый наблюдатель, склонный к мрачному романтизму.

Они действительно походили на ночных призраков, двигаясь незаметно и целеустремлённо. Несмотря на позднее время внизу наблюдалось активное движение. Небольшие отряды курсировали по улицам с горящими факелами, но понять отсюда, на чьей они стороне, было довольно сложно. Порывистый ветер доносил до ушей лишь обрывки слов, которые невозможно было идентифицировать.

Впереди показались трущобы Баха — место, населённое отбросами и клошарами. Пустырь Асафа Притеснителя находился сразу за ними. Покинутые перегруппировались прямо в воздухе, разбиваясь на три небольшие группы. Пока что всё шло по плану лорд-канцлера.