Кёнигсберг-13, или Последняя тайна янтарной комнаты

В 1944 — оберштурмфюрер СС, отправлен в Нидерланды, где должен был организовывать заброску диверсионных групп в тыл союзных американо-английских войск. В мае 1945 г. сдался британским войскам и до 1946 был в плену. Недолгое время работал на британскую секретную службу МИ-6 в Мюнстере; сотрудничество прекращено по подозрению, что Фельфе работает как двойной агент.

После чего Хайнц завершил прерванное войной обучение на факультете государства и права в Боннском университете, занялся журналистикой, хорошо разбирался в экономике. В 1951 г. завербован советским агентом, бывшим коллегой Гансом Клеменсом, оперативный псевдоним «Хане». Стал агентом Комитета информации при МИД СССР, кодовое имя «Paul», куратор — советский разведчик В. Коротков.

— Предположительно с 1951 года оператором ценного агента стал генерал-майор Александр Михайлович Коротков, псевдоним «Альфред». Хайнцу было поручено проникнуть в ряды Организации Гелена — вновь созданной немецкой разведки, находившейся под контролем США. В 1956 году эта структура была преобразована в Федеральную разведывательную службу ФРГ, или БНД, а к этому времени Фельфе был уже одним из ее руководителей — начальником реферата «контршпионажа против СССР и советских представительств». Он выстроил дом недалеко от Мюнхена, успешно работал, добывая и передавая ПГУ КГБ СССР по 12 роликов микропленки ценной разведывательной информации о БНД каждый месяц. Так что о планах руководства Германии Москва знала практически все. Этот специалист по Швейцарии и Нидерландам, нелегал с большим стажем оперативной работы был раскрыт БНД в ноябре 1961 года, как агент «Павел», «Курт» управления «С» ПГУ КГБ СССР. Приговоренный судом Германии к четырнадцати годам заключения, Фельфе отбыл только шесть лет. В тюрьме Штраубинге в Нижней Баварии ему предлагали написать книгу, как он работал на русских, сулили миллион долларов в качестве гонорара. Но Фельфе не согласился. Только в 1969 году нам удалось обменять его на 18 агентов западногерманской и 3 агентов американской разведок.

Ольга смотрела так, словно ее товарищ пересказывал не биографию знакомого немца, работавшего на разведку, а как минимум вел сюжетную линию нацистского триллера. Ей хотелось уловить связь между сказанным и тем, что случилось с той еще птицей Яковом Сигизмундовичем фон Краузольдом. Но пока это не удавалось. Словно уловив ее не праздничный интерес, рассказчик подтвердил:

— Да, обмен был как в кино. Он состоялся на пограничном переходе Херлесхаузен между ГДР и ФРГ. С восточной стороны к КПП подъехал автобус с западными шпионами. С западной — легковушка с одним-единственным человеком, которому не было цены… Моя самая-самая последняя встреча с ним, если можно так определить, произошла 23 июля 2008 года. На кремации Хайнца в Берлине было всего несколько человек, в том числе и я, твой покорный слуга.

— Ты разведчик? Ветеран разведки?

Звездочет ничего на это не ответил, она лишь заметила, как он сильнее сжал руль, и каким-то другим тоном завершил экскурс в личное пространство:

— Могу добавить, что для нас Хайнц Фельфе, работавший в ФРГ, значил то же самое, что Ким Филби в Англии. Ну, будем думать, что святой русский адмирал Ушаков поможет нам…

И она так и не поняла: поможет нам, мужчине и женщине, или нам — ветеранам военно-морской разведки? Второе ей почему-то казалось более правильным, хотя первое — предпочтительнее…

Звездочет, выровняв машину, подпрыгнувшую на кочке, сосредоточил все внимание на дороге. И, непонятно по какой причине, выезжая на дорогу, разрезающую мощные земляные валы древнего кремля, ошарашил признанием:

— Я еще не сказал, что услышал от Фельфе. А он говорил дословно следующее: архивные материалы и информация о тайне смерти Гитлера в 1981 году на Мальдивских островах будет открыта обществу в 2012 году. Да и звали его вообще-то не Хайнц, а Рудольф Филиппович… Вот так, моя девочка журналистка. И запомни: бьют не за то, что скрывают, а за то, что вскрывают.

Верея, церковь, Военно-морской флот, угодник Божий Ушаков… и этот Рудольф Филиппович… Все мешалось в сознании. Даже извилистая Протва казалась более упорядоченной, чем мысли Ольги Хлебниковой.

— Путь к Богу лежит через Разум, а к людям через Любовь.