Кипелки. Самопознание. Самоподобие. Числовые Фракталы. Глухие Софитные. Канонический текст

• И все же не следует предаваться печали. Не все так плохо в нашем подлунном мире, есть еще в этой жизни радость – мысли. Совсем не обязательно «успокаивать» свой ум, чтобы жить чужим. Ведь у нас под боком имеется свой собственный наслаждения источник, в любое время готовый фонтанировать. «Штирлиц подумал, ему понравилось, и он подумал еще». Но что делать, если кондиция не та? Да ничего страшного, не надо отчаиваться, – утешимся сознанием того, что мы «честно мыслим», что не наряжаем эти убогие создания в привлекательные наряды, не выдаем их черт знает за что. Хорошо, допустим, так, но ведь тут особенно не разгонишься. В таком случае порадуемся тому, что наши мысли без прикрас в конце концов позволяют уяснить суть дела, рано или поздно придет долгожданное понимание и связанный с ним катарсис. Но тут опять загвоздка – катарсис проходит, оставляя горечь в душе и как прикажите быть дальше? ведь уже не вернуть былого состояния девственного неведения. Но и в этом случае не все потеряно. Больше того, теперь-то как раз и можно строить на разумной основе. А если ветер не в лицо, то, как говорил маэстро, остановись и подумай. Подумай по примеру Штирлица.

• Земля краснеет. В центре города обширный пустырь, летом можно видеть стадо коз. На макете генерального плана, который мэр демонстрируют иностранцам, вместо пустыря архитектурный ансамбль дворцов, цветники, фонтаны. Не забудет градоначальник упомянуть и о том, что по площади центральная площадь нашего городка уступает лишь нескольким европейским столицам. Там же в приемной можно видеть фотопанно во всю стену – вид сверху, снятый с вертолета широкоформатной оптикой. Разглядывая огромную фотопанораму, гости иногда задают вопрос, всегда один и тот же: почему ваша городская площадь-пустырь такая красная? Так ведь тут у нас суглинок, пожимает плечами мэр.

Строить, как известно, начинают с рытья котлована. Появляется экскаватор, по периметру стройки возводят забор и где теперь прикажите пасти коз? И вот держатель мохерового стада шлет в высокие инстанции гневные письма. А зачем, вопрошает он, небольшому Академгородку, по сути поселку все эти дворцы? Зачем Дворец культуры, если уже имеется Дом ученых, и не есть ли это разбазаривание народных денег. И надо же, – как раз в это время сменяется руководство Академии наук. А у нового президента АН свои приоритеты. Короче, рытье котлована останавливается, вместо экскаватора появляется бульдозер, и вот – снова козы.

Но, обратите внимание, отцы-сенаторы, плодородный слой чернозема и глина поменялись местами. Экскаваторно-бульдозерная незавершенка напоминает черепно-мозговую травму. Больше всего страдает кора. Восстановление идет медленно и не до конца. Альбедо меняется, а оно вроде коэффициента интеллекта Земли. Репродуктивный потенциал планеты падает, Земля постепенно краснеет. Не по этой ли причине исчезла жизнь на Марсе? Что нас ждет? Не станем ли мы второй Красной планетой?

• Интервью с Г. Ответы не то чтобы блестящие, но дельные; разговорная часть интервью создает благоприятное впечатление о Г. Тело в майке, расположившееся в кресле перед телевизором недовольно заерзало и камера в студии уловила это движение. У мрачного типа, что прячется за тележкой, сходное мнение и вот, выждав некоторое время, телекамера покидает свою позицию стороннего наблюдателя, самую разумную в данном случае, и начинает наезжать, разворачивая свое крупнокалиберное орудие и прицеливаясь. Сначала медленно, но постепенно входя в раж, с яростью наплывает на лицо говорящего Г. Теперь это уже скорее микроскоп, через который дерматолог препарирует каждую родинку, волосок и пору, ползает по коже, залезает в ушные раковины, в нос. Разве могут уши слышать, когда глаза видят такое? И вот голос стихает, начинает звучать наподобие отдаленного шума дождя, а потом и вовсе пропадает. Телекамера – идеальный инструмент медитации, она «видит вещи как они есть», как говорят буддисты «успокаивает ум».

– Что он там говорит?.. А нечего всякой ерундой мозги забивать! За….и! Смотреть надо!

А в фокусе совсем уж лунный пейзаж, а она все наезжает… Она знает! Она все видит! Ей все ясно!

– А вы говорите! А то они думают. Да мало ли чего можно сказать. Брешет, да брешет.

Г. неожиданно смолк. Он вдруг заметил… Его взгляд, затуманенный и устремленный в будущее, остановился на окружавшей его толпе. Его не слушали. На него смотрели. Во все глаза. Он посмотрел на зрителей, потом на девушку с микрофоном, беспомощно развел руками и подал в отставку. А ведь это был такой шанс.

Микрофон апеллирует к сознанию, популистская камера – к подкорке, наезжает на смысл. Чем закончится это перетягивание каната? Как всегда, одолеет незавершенка? Собственно, это ведь очень древняя тенденция: подкреплять свое мнение анатомическими аргументами; и даже ставить их во главу угла. Сложилась наполовину народная, наполовину литературная «астрологическая» физиогномика, передающаяся из поколения в поколение.