Кирпичики 2

— Как будто я много лишнего когда-то говорила, — ответила Галя, натягивая джинсы с короткой маечкой.

И тут веселье забило ключом

Сели на трамвайчик, потому что тащиться пешком все сорок минут это удовольствие очень ниже среднего. Красный двухвагонник производства славного Усть-Катавского вагоностроительного завода дрожал и бренчал всеми своими составляющими, как ведущий с бубном на детском утреннике.

— И когда у нас нормальные трамваи в стране начнут делать? — спросила меня по ходу поездки Галя.

— Ой, нескоро, Галюша, — отвечал ей я, — и через тридцать лет они всё такие же увечные тут ползать будут… вот Германию взять…

— И что там в Германии?

— Город Бремен например, ну откуда Бременские музыканты вышли — знаешь, наверно?

— Наш ковёр цветочная поля-я-ана, — процитировала Галя. — Мой любимый мультик в детстве… но ты продолжай про Бремен.

— Так вот, он раза в три меньше нашего Энска, поэтому метро там рыть не стали, а по всему городу проложили трамвайные рельсы. Пересадочный узел на железнодорожном вокзале, на Хаупт-банн-хофе по ихнему. Очень удобно — быстро и без проблем в любую точку попадаешь, даже в аэропорт всё на том же трамвае можно добраться. Шума практически никакого, рельсы на резиновых демпферах лежат. Вагоны вытянутые и каплеобразные, смотрится очень неплохо. Нам до такого уровня, как до Луны.

— Здорово, — задумалась Галя, — а он ведь на берегу моря, этот Бремен?

— Я бы не сказал… до Северного моря и морского порта там километров двадцать где-то. Но как ни странно, порт считается частью города — проездной на день действует и на электричку до этого Бремен-Хафена.

— А ты же во Франкфурте был, — вдруг уцепилась она за неувязочку в моих словах, — при чём тут тогда Бремен?

— Так я ещё раз в Германию ездил, год назад, командировка от института была. Вот тогда-то и был Бремен… и ещё Гамбург.

— Про Гамбург я слышала, что там какая-то очень весёлая улица есть, как её…

— Репербан наверно, — помог ей я.

— Точно, Репербан — колись уже, заходил на неё или как?

— Переводится, как «Канатная дорога», — сказал я, — заходил, конечно, это же главная местная достопримечательность.

— И чего там, на этой канатной дороге?

— Центр ночной жизни, будто сама не знаешь… ночные клубы, бары, дискотеки, стриптиз, публичные дома.

— Девочку-то какую снимал там?

— Не решился, — честно ответил я, — уж очень страшные они все… да и дороговато. На этом Репербане, кстати, начинали свою карьеру ребята из Битлз. Играли там в ночном клубе за три копейки.

— Не знаю — расскажи.

— Ну слушай — продюсер Битлз, еще не Эпштайн, а тот, что до него был, неплохо наварился, отправив незадолго до того в Гамбург другую свою подопечную группу, ну и значит решил продублировать успех, в конце 60-го года послал туда Битлз. Ринго Стара у них в составе ещё не было, вместо него Пит Бэст какой-то числился. Выступали они там сначала в клубе Идра, а потом в Кайзеркеллере буквально за 2 фунта за вечер. На всех. Хватало только на поесть, на выпивку уже ничего не оставалось. Но вспоминали они потом про этот период своей жизни с теплотой — там они научились не бояться публики и написали несколько своих хитов, из-за которых их и приметили нужные люди.

— А потом они взлетели в небо, как ракеты, — задумчиво продолжила Галя, — это же Леннон как-то заметил, что Битлз сейчас популярнее Иисуса Христа?

— Угу, он… только это через 6–7 лет после Гамбурга случилось. Из-за этой фразы у него ещё потом серьёзные проблемы начались… а мы, кажется, приехали.

От трамвайной остановки «Улица Красных партизан» до дома, где жил и работал Саня, идти было всего ничего, два поворота и три подъездных промежутка. Я позвонил в дверь, Саня сразу же открыл, но вид его мне сильно не понравился.

— Привет, что с тобой такое? — спросил я.

— Привет, — буркнул он, — ничего особенного. А это кто с тобой?

— Это Галя, одноклассница, мы с ней женимся через пару недель, — представил я её.

— Красивая, — заметил Саня, — ну заходите, раз пришли, что ж с вами сделаешь.

В квартире у Сани имел место творческий беспорядок, но я заметил, что сегодня он какой-то чересчур уж творческий. Буквально всё вверх дном у него было. Саня сел на кресло возле письменного стола и указал нам на продавленный диван рядом.

— Как дела? — начал я диалог, — сколько новых абонентов подключил? Сегодняшнюю порцию билетиков напечатал?

— С абонентами всё прекрасно, — как-то очень замедленно отвечал он, — всего сейчас пятьсот десять штук, прирост за неделю шестьдесят два. А насчёт билетиков я бы с тобой глаз с глазу хотел переговорить.

И он выразительно посмотрел на Галю, та поморгала, но ничего не высказала.

— Пошли поговорим, — согласился я, — в подвал или на улицу?

— В подвал, — всё так же угрюмо отвечал Саня, после чего обратился напрямую к Гале, — а ты тут не скучай пока, журнальчик вот полистай.

И он сунул ей в руки Плейбой от начала года. С Полой Абдул в очень экономном купальнике на обложке. А мы нырнули по приставной лестнице вниз — здесь было тепло и тихо, только оба видеомагнитофона слегка шуршали, перематывая кассеты.