Кислород

Лаура открывает пачку «Кэмела» и закуривает. Ей бы воздержаться, поберечь сигареты: если их не хватит, она сойдет с ума. Первая пачка, которую он принес, несколько недель пролежала на письменном столе нетронутой, но потом Лаура решила попробовать. Мама тоже курила у себя в комнате после проверки счетов (она могла держать в голове годовой бюджет целой школы, а вот книг не брала в руки, считая чтение пустой тратой времени). Лаура осознала, что это ловушка, слишком поздно: привычка вошла в ее плоть и кровь, стала еще одним способом держать ее в повиновении и заставлять выкладываться по полной. В награду она теперь получала никотин. Каждый день начиналась борьба с собой, и каждую минуту ее взгляд перебегал от монитора к сигаретам. Надо было сопротивляться, вынуждать себя сосредоточиваться. Раньше она боялась лишиться обычной порции шоколада или толстой книги, полной невероятных приключений: теперь не мыслила своей жизни без удовольствия от первой затяжки, в точности, как показывают в кино. Сигарет в пачке все меньше, и Лаура начинать грызть ногти и при каждом шорохе оглядывается на дверь. Но вот дверь наконец открывается. Это он. Принес еду и питье. И книги. Лаура, сидя на койке, следит за каждым его движением. Садист, он медлит до последней минуты, и случается, делает вид, будто спохватился уже на пороге, услышав ее требовательный оклик: «Эй!» Только тут он сует руку в карман. Достает несколько белых трубочек; пересчитывает их и по одной кладет у клавиатуры. Это похоже на расчет с киллером. Шесть, семь, восемь… Он останавливается. «Еще!» – кричит Лаура из глубины контейнера. Девять… Но нет: восемь. Он забирает девятую и направляется к двери. «Ну пожалуйста!» Бесполезно. Грохот металла отвечает: «Хочешь больше? Заслужи!»

И все же субботний вечер прекрасен. После трудового дня Лаура предается фантазиям. Она мечтает о вечеринке. Из наушников рвется наружу оглушительная музыка, а Лаура, в пижаме, танцует на расстоянии метра от компьютера – дальше не пускает цепь. Она не слышит ее звяканья, выпускает изо рта струйки дыма и представляет себя в окружении мальчиков, которые смотрят, как она дурачится. И вдруг один из них прикасается к ней.

Название у книги простое: «Символы сообщества. Очерк антропологии культуры». Большая серьезная работа. Лаура нашла экземпляр книги после его последнего визита рядом с компьютером. На обложке имя автора – Карло Мария Балестри. Но написала ее она.

В этот том вошли почти все ее заметки, выстроенные в произвольном порядке и разбавленные нудными разглагольствованиями, в которых тонули мысли, озарившие ее в одиночестве железной темницы. Как оценивать эту книгу – как триумф или как очередное оскорбление?

А может, как путь на свободу? Глоток воздуха – вот чем стали для нее эти систематизированные материалы, где каждое слово взывало о помощи, хотя никто не слышал ее крика. Конечно, эта книга не попадет в руки отца или матери. Возможно, они уже нашли ей замену, возможно, у нее появился братик, который однажды пойдет в школу и, сам того не зная, прочтет строки своей пропавшей сестры, томящейся в неволе. Жестокая ирония судьбы. И все же Лаура раздвинула стены своей темницы. Теперь она разговаривает с миром. Больше, чем разговаривает: наставляет. Делится знаниями, указывает на перемены. Да, она это делает. И еще одна удивительная вещь: ей определили цену. На книге стоит штрих-код. Лауру выбирают и покупают. В справке об авторе указано, что он состоит в обществе «Прометей», одной из немногих организаций, куда принимают только людей с высоким IQ. Значит, теперь и она может причислить себя к ним.

* * *

Писать научные статьи со спрятанным в них зашифрованным посланием – увлекательное занятие. Самое трудное – следить, чтобы не осталось следов. Фрагменты послания она копирует и вставляет в текст, надеясь, что профессор, вникая в содержание, примет лишние буквы за опечатки.

Лаура пишет статьи на разных языках: английском, французском, испанском. Но послание всегда одно и то же: «Помогите. Меня похитил Карло Мария Балестри». Оно включено в текст на три тысячи знаков, включая интервалы. Если бы только нашелся какой-нибудь сообразительный студент… Или любопытный эрудит, который, читая последнюю статью знаменитого ученого, задаст себе вопрос: «Это что, шутка?»