Кисмет

— Джефф, — повторяет она, улыбаясь ему. Она называет свое имя, и какое-то мгновение оба просто смотрят друг на друга. Анна воображает над его головой число 81, и в груди ее происходит тихий взрыв. Не потому ли его лицо выглядит типичным, что она никогда не представляла себя рядом с таким мужчиной, и все было бы иначе, если бы он принадлежал ей? Эта мысль неожиданно сразу делает Джеффа более привлекательным в ее глазах. Все же Анне кажется, что случилась ошибка, что «Кисмет» дал осечку, но почему бы и не провести с этим человеком время? Всего лишь безобидное развлечение. Он, вероятно, воспринимает ее молчание как сомнение или озабоченность, потому что предлагает встретиться в другой раз, если она захочет.

— Нет, ничего. У меня есть несколько минут. Давайте куда-нибудь пойдем.

— Превосходно. Давайте куда-нибудь пойдем, — он смотрит сначала в одну сторону, потом в другую, словно в поисках вдохновения, потом бросает взгляд на часы. — Начало четвертого. Поздновато для кофе. И рановато для чая. И совсем рано для выпивки. В это время дня никто ничего не хочет, — произнося эти слова, он поводит рукой, будто что-то открывает, и Анна замечает, что выговор у него неоднородный: какой-то трудноопределимый диалект, отполированный полуаристократическим произношением.

— Я собиралась прогуляться вдоль реки, — говорит Анна.

— Звучит неплохо. Может, пойдем вместе?

— Давайте.

— Хорошо.

Они еще некоторое время стоят на месте, как будто ни один из них не знает, как привести план в действие. Затем они поворачиваются и медленно, бок о бок идут по тротуару, Анна выше среднего роста, но достает Джеффу только до плеча — его рост, должно быть, не меньше метра девяноста трех. Они молча проходят переулок и сворачивают направо по Кеннингтон-лейн. Анна слышит, как модные тесные броги стучат по тротуару, и по какой-то странной ассоциации вспоминает лицо Сахины, ощущает накатывающий ужас и не испытывает больше желания разговаривать с незнакомцем. Но когда она уже собирается запоздало подловить его на слове и перенести встречу, он нарушает молчание и спрашивает, что она делала у тех бывших складов.

— К счастью, только приходила туда по делам. В Воксхолле меня что-то отталкивает. Такое впечатление, что он создан не для людей. Что-то в этом роде.

Словно в подтверждение ее мнения они приближаются к первому пешеходному переходу, который ведет их через громыхающий четырехполосный круговой перекресток, проходящий через арки под железнодорожными путями. Они пересекают две полосы, минуют промозглый пешеходный туннель, провонявший мочой, затем преодолевают две другие полосы.

— Понимаете, что я имею в виду? — говорит Анна, когда они наконец достигают тротуара на противоположной стороне, около здания Секретной разведывательной службы. — Воксхолл удобен для машин или автобусов, но не для людей.

Джефф немедленно выдает речь, как будто заранее знал, что она это скажет, и приготовил ответ.

— Воксхолл — прежде всего и главным образом часть инфраструктуры. А я недавно понял, что инфраструктура — лучший памятник большому городу. Заводы по переработке сточных вод. Электростанции. Эстакады. Это самые замечательные подтверждения общего значения города. Не манерные соборы и художественные галереи. Около Боу есть поле линий электропередач, которое тянется на километры.

Эта заумная тирада, особенно в устах мужчины, похожего на манекенщика, удивляет Анну, но она представляет, как произносит ее сама, и признает, что было бы приятно выступить с таким заявлением.

— Есть, конечно, что-то грандиозное в бесконечных линиях электропередач, — соглашается она. — Но в Воксхолле одни гей-бары и транспортные развязки.

Джефф коротко хохочет, но ничего не отвечает. Несколько шагов они проходят молча, как бы закрывая тему предыдущего разговора, а потом он начинает сначала и спрашивает, к кому она приходила в здание бывшего склада. Напоминание об интервью вызывает почти физический дискомфорт, и с невольным раздражением Анна сообщает, что она журналистка и пишет статью о Сахине Бхутто.

— Я тоже! — с жаром восклицает Джефф. — То есть я тоже журналист. Но я не брал у нее интервью. Я время от времени вижу ее — у моего делового партнера филиал в соседнем здании. В солнечные дни Сахина сидит во дворе в шезлонге. Весьма своеобразная дамочка.

Анна подтверждает: определенно — и приходит к выводу, что, если всё ему рассказать, станет легче. И она рассказывает, что работает на веб-сайте, где ей поручили вести серию «Женщины у руля», что начальник в последнюю минуту переделал ее вопросы и Сахина, по сути дела, отказалась на них отвечать. Когда Анна заканчивает, тротуар расширяется и переходит в усаженную деревьями набережную с фонарными столбами, у основания которых вырезаны затейливые рыбы.

— Но что-то же она сказала? — спрашивает Джефф. — Не молча же она сидела.

— Да, кое-что сказала.

— Ну так используй это. Построй статью на основе этих ее слов.

Есть что-то раздражающе деловое в том, как он это произносит. Вообще-то Анна хотела всего лишь пожаловаться на неудачу, а не ждала от него советов.