Кисть ее руки. Книга 1

Мне показалось, что я услышал где-то детский голос. Я поднял глаза и увидел ребенка, бегущего так быстро, что казалось, будто он катится по пологому газону. Это была Юки. Я поискал глазами ее мать и увидел ее, медленно спускающуюся по каменным ступеням во двор из «Рюдзукана».

– Бабушка! – кричала девочка на бегу.

Я посмотрел, куда она бежала, и увидел пожилую женщину в кимоно, стоящую на солнце в коридоре. Тонкая, миниатюрная женщина. До этих пор я не замечал ее – слишком много всего было перед моим взглядом. Нас с ней еще не представили друг другу. Она стояла в коридоре перед комнатой «Сибуита-но-ма», так что, скорее всего, это и была бабушка Кику, которая, как рассказывала вчера вечером Сатоми, лечится от какой-то болезни.

– Смотри, что мне подарили!

Девочка бежала, держа что-то в поднятой руке. Я остановился и некоторое время наблюдал за ними, но делать мне все равно было нечего, так что я пошел по дорожке в сторону бабушки Кику.

– Смотри, динозавр! – кричала девочка.

– Нельзя, Юки, нельзя! – воскликнула старая женщина хриплым голосом. Наверное, она кричала изо всех сил, но ее голос и вполовину не был таким громким, как у ребенка. Я подошел ближе, чтобы разобрать ее слова. Мне было интересно, что именно нельзя. Девочка уже добежала до края террасы. Но женщина смотрела куда-то мимо нее. Она уставилась на меня и не отрывала взгляда.

– Гляди! – девочка помахала перед женщиной игрушечным динозавром.

– Нельзя, Юки, не подходи к бабушке, а то заразишься. Играй там, подальше.

– Это динозавр. Эрико мне подарила!

Она и не думала обращать внимание на крики бабушки.

– Понятно, понятно. Динозавр. Ой, как страшно! Бабушка не станет к нему прикасаться, бабушка больна.

– Он совсем не страшный, а очень милый. Знаешь, я видела детеныша динозавра по телевизору. Там было большое яйцо, оно раскрылось, и он вылез оттуда с писком. Он был розовый, очень милый.

– Ой, не говори так! – сказала Митико, подошедшая сзади.

– Митико, не позволяй ребенку приближаться ко мне, – обратилась женщина к матери.

Подойдя к старухе, я разглядел ее морщинистое лицо и руки в коричневых пятнах. Ее лицо было обращено в мою сторону, поэтому, подходя, я слегка поклонился. Однако, как ни странно, ответа от женщины не последовало. Ее глаза все еще смотрели на меня. Зрачки были как бы слегка подернуты серым.

Митико поочередно посмотрела на меня и на старуху. А потом, о чем-то подумав, подошла ко мне поближе.

– Госпожа Кику не очень хорошо видит, – сказала она шепотом.

Она снова подошла к женщине.

– Госпожа Кику, это господин Исиока, писатель из Токио, – почти прокричала она, представляя меня.

– Очень приятно познакомиться. Исиока, – сказал я, снова склонив голову.

На лице старухи появилась слабая улыбка. Улыбка у нее была какая-то застенчивая, и смотрела она по-прежнему в другую сторону. Как и сказала Митико, она, похоже, ничего не видела.

– Спасибо, что навестили нас. Сюда ведь так непросто добраться.

Она церемонно поклонилась всем своим иссохшим, как старая ветка, телом. Смотреть на это было больно.

– Ах, пожалуйста, не беспокойтесь! – прокричал я.

– Митико, пожалуйста, уведи отсюда Юки.

– Но, госпожа Кику, вы ведь уже вылечились, – снова громко сказала мать. Старуха энергично покачала головой:

– Нет-нет, ничего подобного. Все по-прежнему плохо, нельзя, чтобы что-то случилось с ребенком.

– Как же так!

– Бабушка! – снова попыталась что-то сказать Юки.

– Да, Юки, пока-пока. Да, пока-пока.

Девочка погрустнела и неохотно помахала правой рукой, прощаясь.

Выходя с солнечной террасы вместе с матерью и девочкой, я погрузился в свои мысли. По словам Сатоми, у бабушки Кику был рак и болела спина, а сейчас я узнал, что у нее еще и плохо со зрением, но все это не заразные болезни. Когда-то у нее был туберкулез, но сейчас она вроде бы полностью от него вылечилась. Насколько же скучна должна быть жизнь старухи, постоянно прикованной к постели! Наверное, ей хотелось с кем-нибудь поговорить, но почему она так отталкивает людей? Может быть, ей казалось, что туберкулез никуда не делся?

Выйдя из коридора, я оглянулся на «Сибуита-но-ма», в которой жила бабушка. Мне казалось, тростниковую дверь в комнате больной стоило бы заменить на деревянную, чтобы туда не дуло снаружи, как это сделали в комнате Митико. Но нет, только рамму над дверью закрыли листом фанеры.

Тростниковая дверь была распахнута, и я увидел, что в первой комнате в два татами стоит какой-то необычный предмет. Он напоминал подставки, которые в древности стояли в домах самураев, чтобы класть на них мечи. Но я стоял слишком далеко, чтобы разглядеть подробно. Я повернулся к Митико и решил узнать у нее, пока мы шли по лужайке.

– Что это за штука в бабушкиной комнате, похожая на подставку для меча?

– О, это такое необычное кото.

Оказалось, она знала, что это за предмет.

– Необычное кото?

– Да.

– Я про такие не слыхал.