Китай, Россия и Всечеловек

Совершенный человек, следуя Небесному Пути, проявляет свою изначальную природу, присущие ей пять моральных свойств (учан), что и делает его равным Небу и Земле, лишь ему дано реализовать Небесный замысел и вывести сущее к Благу. Тогда и осуществятся две первые гексаграммы И цзина: абсолютное Творчество (шесть целых, янских черт) и абсолютное Исполнение (шесть прерванных, иньских черт), Триединый человек становится Теургом (Богочеловеком). Тогда исполнится «Дао человека», как предсказано в Шогуа-чжуань: воплотятся в небесно-земных делах Человечность и Справедливость. И не только на Востоке: если инь-ян пребывают в благом Равновесии, миру возвращается устойчивость и все самозавершается в Свободе. Инь-ян, восток и запад, есть в каждом человеке (даже в каждой клетке; правое и левое полушария человеческого мозга – залог целого человека). Значит, человеку предназначена встреча с самим собой. А когда в человеке уравновесятся противоборствующие начала, то уравновесятся они и в мире. (И «каждый листочек», как у Достоевского, – восславит человека, поднявшегося над собой.) Не потому, что человек – центр, а потому, что он образ Божий. Как сказано Апостолом: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога?» (1 Кор., 6, 19). И еще: «Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор., 4, 16). По вере и воздается.

Истинное Я в буддизме

Что касается буддизма, то, по-моему, самое большое заблуждение – утверждать, что это безличное учение, не принимающее во внимание человеческую индивидуальность, вопреки мнению ученых Востока. [367]

Во-первых, в основе буддийского мышления лежит недуальная модель мира, что само по себе исключает возможность односторонней оценки: все двуедино, «и то, и то», все имеет две стороны, и всякий однозначный ответ не будет верным. В Китае это учение о недвойственности инь-ян. В буддизме это две истины, временная, относительная, и вечная, абсолютная. Два типа дхарм – исчезающих и извечно-сущих. [368] Два состояния Бытия: сансара, пребывающая в постоянном круговращении, – неподлинная жизнь; и Нирвана – извечное пребывание в полноте блаженного покоя, то, что не возникает и не исчезает. За видимым существует мир невидимый, таинственно-прекрасный, неизреченный, но постигаемый Просветленным.

Если такова природа сущего, то как она может не отразиться на человеке? И в человеке есть преходящее, не имеющее отношения к вечности, и есть не-возникающее и не-исчезающее; то, что подвержено изменению под воздействием кармы, и то, что ведет к его спасению. Собственно, цель буддизма – преображение человека, преображенный человек преображает мир, лишь Пути разных школ различаются (скажем, постепенный Восьмеричный или внезапный, дзэн). Согласно Лотосовой сутре, завершающей Учение, все дхармы изначально спасены, потому что нет того, что не обладает природой Будды, – даже последний злодей, как Девадатта, двоюродный брат Будды, помышляющий убить его, обладает ею. [369]

Более того, надо думать, буддизм позволяет понять, почему западная мысль так и не привела человека к самопознанию. Потому что знание истинного Я недоступно логике двоицы. Потому и не находят в буддизме личного начала, что за подлинное Я принимают вторичное, эго, препятствующее свободе, о чем не раз упоминал К. Г. Юнг. «Для нас сознание невообразимо без эго… Если нет эго, тогда просто некому что-либо сознавать… Однако восточный ум не испытывает затруднения в понимании сознания без эго. Считается, что сознание способно выходить за пределы своего эго-состояния, – ведь в „высших“ формах сознания эго бесследно исчезает». Более того, нет истинного понимания самого сознания, зато есть недоверие к бессознательному, которое «содержит в себе все духовное наследие эволюции человечества, возрождаемое в структуре мозга каждого индивидуума». [370] Отсюда и разноориентированное мышление: интравертное у восточного человека (ради встречи с собой) и экстравертное – у западного человека, занятого устройством внешнего мира.

По словам О. О. Розенберга: «Будда в смысле личности, подошедшей к конечной цели, „помнит свои перерождения“, помнит все формы, через которые прошел его индивидуальный субстрат. Назвать этот индивидуальный субстрат „душой“, очевидно, нельзя, это индивидуальное истинно-сущее не есть душа, не есть „атман“, но истинно-сущее в каждой личности никогда не отрицалось буддизмом… совершенство каждого есть совершенство всех, и спасение каждого есть частичное спасение истинно-сущего». [371]