Китай в средневековом мире. Взгляд из всемирной истории

По соглашению с монголами к империи Сун отходила уже занятая ими провинция Хэнань. Этого императору Ли-цзуну показалось мало, и его войска заняли Лоян. Узнав об этом, монголы уничтожили отряд, посланный к Лояну, а затем открыли плотины на Хуанхэ и утопили почти всю армию Сун, находящуюся в Хэнани. Южная Сун потеряла все приобретения от войны против империи Цзинь. А монголы начали готовить вторжение на Юг.

Монгольские войска значительно опустошили территории Южной Сун, но, столкнувшись с упорным сопротивлением, помешавшим им взять крупные города, перешли к тактике разрозненных набегов. В 1237 г. Империя Сун начала переговоры о мире, который был подписан в 1238 г. Согласно мирному договору, монголам ежегодно выплачивалась дань в размере, примерно равном тому, что получали чжурчжени — 200 тысяч слитков серебра и 200 тысяч кусков шелка.

На некоторое время угроза с Севера была отодвинута, тем более что в монгольской империи началась борьба за власть между потомками Чингис-хана. Могла бы династия Сун откупаться от новых соседей, как некогда от империй Ляо и Цзинь? Ресурсов на это хватало — экономический подъем прибрежных городов Юга продолжался. Однако империя монголов качественно отличалась от государств киданей и чжурчженей, правители которых сразу же начинали подражать китайским императорам. Государство Чингис-хана возникло и разрослось так быстро, что кочевой уклад еще не успел сильно измениться. Яса Чингис-хана, состоящая из разрозненных его изречений, предписаний и запретов, долго еще заменяла писаный свод законов государства. Власть хана, обязанного своему возвышению не древности рода, а личным качествам и удаче, напрямую зависела от его щедрости и способности раздавать богатую добычу. Накопление сокровищ было затруднено, да и невыгодно. Чингис-хан, Угэдей и сын Угэдея Гуюк (1246–1248) не раз говорили, что верность воинов была гораздо важнее полной казны. Рассказывали, что однажды хан Гуюк, увидев, что казна забита горами трофеев и товаров, решил, что все это трудно перевозить при перекочевке, и приказал раздать все воинам и своему народу.

Войны были способом существования этой империи, но казна все равно часто оставалась пустой. И лишь постепенно приходило осознание того, что ее можно пополнять регулярно. Так, в 1230 г., когда монгольское войско вернулось из Средней Азии, выяснилось, что запасы зерна и шелка закончились. Приближенные Угэдея предложили немедленно расширить пастбища за счет территории Северного Китая, уничтожив там все население. Но представитель знатного киданьского рода, Елюй Чуцай, которого еще Чингис-хан ценил за верность и ученость, сумел доказать, что выгоднее не уничтожать китайцев, а собирать с них налоги, которых хватит на содержание большой армии. Уже осенью 1231 г. он сумел собрать обещанную сумму. По мере завоевания китайских территорий там устанавливалось гражданское управление. Для этого требовались чиновники, и с 1237 г. в Северном Китае по инициативе Елюй Чуцая были возрождены традиционные должностные экзамены. Кадровый голод был столь силен, что к экзаменам стали допускать даже тех образованных китайцев, кто был захвачен в рабство, запретив хозяевам препятствовать этому. Казалось, на Севере Китая начал осуществляться привычный сценарий развития, когда варвары сами возрождают традиционную бюрократию и постепенно очаровываются китайской культурой. Но монгольская империя, помимо своего социального архаизма, отличалась еще и тем, что центр тяжести ее лежал пока далеко от китайских земель. Строительство столицы — Каракорума — в долине Орхона объяснялось желанием контролировать степные пути между Востоком и Западом. Для контроля над огромной и все увеличивающейся территорией была организована надежная ямская служба, созданием которой Угэдей гордился не меньше, чем военными победами. Благодаря открытости своей империи, монголы имели возможности обращаться к специалистам из иных земель, чуждых китайской цивилизации. Военные инженеры, врачи и сборщики налогов из мусульманских земель ценились ими не меньше, чем конфуцианские ученые.

Среднеазиатские купцы-откупщики сулили монголам немалые деньги, причем готовы были выплатить их сразу, а потом собирать налоги к выгоде для себя. В 1239 г. все налоги в Китае были отданы на откуп купцу Абд-ар-Рахману. После смерти Угэдея, в период регентства его вдовы, он стал ее главным советником, а Елюй Чуцай и его люди были оттеснены от власти. Земли Северного Китая раздавались монгольским аристократам в уделы, что еще более затрудняло воссоздание бюрократической системы управления по китайскому образцу.