Китайская невеста

Чарльз повез Руфь в ресторан в экипаже Рейкхеллов. Только раз в своей жизни ей довелось побывать в этом ресторане и теперь она была полна решимости не упустить ни малейшей мелочи. Однако блюда, которые, как она полагала, должны были быть самыми лучшими среди всех подобных заведений от Нью-Хейвена до Провиденса, показались ей совершенно безвкусными.

Чарльз изо всех сил старался произвести впечатление на Руфь, веселил ее анекдотами про Толстого Голландца и других странных людей, с которыми ему доводилось встречаться во время своих плаваний. И лишь перед самым уходом из ресторана он тихо произнес:

— Я собираюсь вернуться в Англию в ближайшем будущем.

Руфь невольно подумала, уж не подвела ли ее интуиция относительно предложения о женитьбе. Может быть, пригласив на этот неожиданный ужин, Чарльз хотел отблагодарить ее за все, что она сделала для Дэвида.

Всю дорогу домой в экипаже она молчала, и едва заметно кивнула, когда Чарльз предложил прогуляться по берегу Темзы. Вечер выдался теплым, поэтому Руфь сняла накидку из темной шерстяной ткани, которую Чарльз галантно взял у нее из рук и понес сам. Когда они подошли к огромному плоскому валуну, Чарльз помог ей сесть и устроился возле нее. Луна в три четверти сияла на усеянном звездами небе, отбрасывая серебряное отражение на поверхность воды, создавая романтическое настроение. Руфь ненавидела себя за то, что именно в эти мгновения вспомнила о том, что и Джонатан вместе с Луизой был на этом же берегу в ночь, приведшую к рождению Джулиана.

Без всякого вступления Чарльз подробно рассказал Руфи о своих отношениях с Элис Вонг, о том, как пожертвовав своей жизнью, она спасла его от нападения неизвестных бандитов и как потом он узнал, что у него есть сын, который живет с бабушкой Элис и ее двоюродной сестрой в крошечном домике в Кантоне.

— Я привез Дэвида и Ву-лин с собой, а остальное тебе известно, — сказал Чарльз.

Глубоко потрясенная рассказом Чарльза, Руфь смогла лишь спросить:

— Для чего ты рассказал мне все это?

— Потому что хочу, чтобы ты знала, — тихо проговорил он. — Теперь я скажу тебе остальное. Я хочу забрать Дэвида и Ву-лин с собой в Лондон.

Руфь не могла скрыть охватившего ее волнения, Чарльз нежно взял ее за руку. Она хотела было отстранить руку, но присущая ей природная интуиция остановила ее.

— Мне очень хочется, чтобы ты поехала с нами, — проговорил он.

— Уверена, в Англии найдется немало опытных гувернанток, — ответила Руфь, — кроме того, Джонатан оставил мне на попечение Джулиана.

— Мы возьмем Джулиана с собой погостить. Джонатан вернется не раньше, чем через полгода и, если повезет, привезет с собой Лайцзе-лу — свою невесту.

Руфь почувствовала, как у нее защемило сердце.

— Я уже поговорил с дядей, и он не против. Что же касается гувернантки… для тебя я имел в виду другую роль.

Руфь сидела не двигаясь.

— Многие годы я восхищался тобой, еще задолго до того, как ты вышла за Эдмунда. Я радовался за него и одновременно завидовал, — Чарльз говорил быстро и напористо, — я стоял рядом, когда злополучная волна смыла его за борт. И это одна из причин, почему я чувствую себя в ответе за тебя. Но не это главное. Лишь вернувшись в Англию я понял, насколько ты мне не безразлична, Руфь. Я приехал сюда не только для того, чтобы увидеть сына, но чтобы убедиться в своих чувствах к тебе.

Чарльз знал, что несколько приукрашивает истинное положение вещей, но женщина имеет право ждать романтических признаний, когда мужчина делает предложение.

Руфь заметила, что Чарльз продолжал с силой сжимать ей руку.

— Признаю, я знал многих женщин, может быть даже слишком многих, — проговорил он, — но никогда, никого до этого момента я не просил стать моей женой. Поэтому прости, если я неумело выразился. Могу добавить лишь то, что я полюбил тебя. Итак, согласна ли ты стать моей женой?

Предсказание Ву-лин сбылось! Руфь колебалась.

— Я — я не знаю, что сказать… Я… ты мне нравишься. Но я… я не уверена, что люблю тебя.

Произнося эти слова, она не могла не вспомнить чувств, которые наполняли ее душу при воспоминании о Джонатане.

— Уверен, что смогу разбудить твою любовь, — сказал Чарльз. — С удовольствием иду на этот риск.

Руфь вновь заколебалась, затем, как говорится, кинулась с головой в омут.

— Я… я хочу рискнуть, тоже. Я принимаю твое предложение, Чарльз.

Не теряя ни одного мгновения, он крепко обнял ее и поцеловал. Его поцелуй был столь же страстным, сколь искушенным. Никогда прежде Руфь не доводилось испытывать ничего подобного, с трудом ей удалось сохранить контроль над собой. Когда наконец Чарльз ослабил свои объятия, Руфь судорожно глотала воздух и от волнения едва вымолвила:

— Постараюсь быть хорошей женой, Чарльз, и хорошей матерью для Дэвида.

— Ты — это все, о чем только могу мечтать, — ответил он.

Заметив, что она с трудом приходила в себя после поцелуя, Чарльз понял, что одержал еще одну, может быть величайшую, победу в своей жизни.

В тот же вечер они поведали эту новость Джеримайе. Он обрадовался.