Китайская петля

Чтение прервалось зуммером телефона. Звонила Марина, вдова Виктора, — старого, старого друга Андрея. Виктор был геологом. Несколько лет назад его убили в Талнахе, рудничном городе, расположенном недалеко от заполярного Норильска. Как раз в это время на Норильский горно-обогатительный комбинат пришел новый собственник — потанинское ОАО «Нор-никель», — поэтому обстоятельства гибели Виктора никто выяснять не стал. Собственно, все распределение собственности в российской горнодобывающей промышленности и основано на таких убийствах при невыясненных обстоятельствах. После гибели Виктора Андрей регулярно помогал деньгами его семье. Примерно год спустя после смерти мужа Марина психологически отошла от шока и, пойми Андрей правильно ее намеки… но он предпочел не понять. Помимо естественного уважения к памяти друга, для этого имелись две причины приземленно-эротического плана. Во-первых, набирающий силу роман с Крысой, а во-вторых, подрастающая дочь Виктора и Марины по имени Таня. Ее Андрей знал все шестнадцать (или уже семнадцать?) лет — сначала толстощеким карапузом, потом худой голенастой школьницей и, наконец, крепкой, расцветающей сибирячкой. Андрей по-мужски осторожно держался с этой девочкой, при этом не стараясь изображать ни второго отца, ни заботливого дядю. Он был знакомым их дома, свободным интересным мужчиной, не переходящим границ, и это положение, похоже, устраивало всех. Возможно, устраивало бы и дальше, но сегодняшний звонок менял многое.

У Татьяны анализы показали плохую кровь, врачи боялись лейкемии. «Лейкоциты, эритроциты, РОЭ…»— читала Марина с карточки.

— Что посоветуешь? — наконец спросила она упавшим голосом.

Такой голос бывает у родителей при первом известии о смертельной болезни ребенка. Мужество приходит потом.

— Скоро приезжает мой знакомый, — подумал вслух Андрей, — он китаец, хороший врач.

— Сможет он осмотреть Таньку?

— Я попрошу его. Думаю, да, сможет.

— Танька зайдет к вам сегодня. Что-то хочет тебе отдать. Ты поговори с ней, а?

— Конечно, Марина.

— Прости, Андрюша, вот еще что…

— Говори.

— Сколько стоит визит твоего врача? Видишь ли, у нас…

— Думаю, один осмотр ничего не будет стоить. А там разберемся. Не переживай, все будет нормально.

…Последний раз они виделись месяца три тому назад, осенью, на даче общих знакомых. Там состоялся большой пикник, знаменующий окончание картофельной страды. Оторвавшись от шашлыков и водки, настоянной на кедровой скорлупе (это лучше, чем настаивать водку на целых орешках), Андрей предложил Тане прогуляться к запруде. Было солнечно, безветренно, горьковато-сухо пахло опавшей листвой, из которой поднимались тонкие березовые стволы.

«Сколько мертвого света и теплых дыханий живет

В этом сборище листьев и прелых рогатин…»

— прочитала на память Татьяна, поднимая с земли извилистую рогульку. При этом на ее левой руке что-то негромко прозвенело.

— Что там у тебя? — спросил Андрей.

— Смотрите, — приподняв обшлаг куртки, протянула она руку.

На тонкое запястье с выступающими косточками был надет браслет, сплетенный из нескольких рядов мелких темных колец.

— Откуда такой?

— Парень знакомый сделал. Вообще-то он кольчуги плетет, на продажу. Представляете?

— И что, берут?

— Говорит, берут, как пирожки. Нож-то не пробивает. Вам такую не надо?

В делах Андрея ножи были неактуальны. А вот браслет ему понравился. Можно приспособить под часы — серый титановый корпус неплохо смотрелся бы на темной чешуйчатой змейке.

— Можешь мне такой заказать? — спросил он. — Я заплачу.

— Кому браслет — вам или шпионке вашей?

Он упомянул как-то про Крысу, и вот, пожалуйста, — шпионка. Версия старшего школьного возраста. «Там шпиёнки с крепким телом…».

— Для меня браслет, — заверил он. — Нет никаких шпионок.

— Ну конечно, нет! Другому кому рассказывайте!

— Не было, нет и не будет. Граница на замке.

— А меня с ней познакомите? А то не буду заказывать.

— Что с тобой делать. Вместе в Париж отправлю.

— А я была в Париже. Еще когда папа был жив. Час от часу не легче.

— И как тебе Париж? — Андрей хотел увести разговор от воспоминаний о Викторе. Для них было не время и не место.

— Одни негры, — бросила красноярская соплюшка с вполне натуральным пренебрежением, почти не рисуясь. Вот и Крыса говорила: «Париж — это город, где когда-то жили французы».

— Ручку вашу позвольте, — меж тем попросила Татьяна. Гибкие девичьи пальцы охватили его запястье, потом составили в воздухе кольцо, запоминая размер…

А сейчас Андрею было ясно — просьба Мастеру осмотреть Таню будет стоить его согласия на поход. Формально он еще не дал согласия. Правда, принял задание от своего питерского начальства, так, в принципе, это ничего не меняло. Другой вопрос — где сейчас Мастер?