Китайская власть

Основной финансового благополучия клана «Листьевых» служат зарегистрированные в Гонконге корпорации, в частности Guo Ye (??????; игра слов «Государственное дело», «Государственный Е» или, если принять древний порядок слов, «Государство Е»). Е Сюаньцзи также является главой гонконгской корпорации «Чжунсинь» — дочерней компании корпоративной империи «Чжунсинь» (??), основанной еще Дэн Сяопином для расширения китайского влияния за рубежом. Теперь «Чжунсинь» — это символ китайского госкорпоративного влияния по всему миру, от Африки до Америки.

Главная сила семьи Е до сих пор вовсе не участие в капитале крупных корпораций, и не контроль над политикой Гуандуна, и даже не «духовное лидерство» в среде армейской аристократии, а, скорее всего, особая способность к пониманию и выработке дальнейшей стратегии развития Китая.

И если клан Е действительно возглавил приписываемый ему союз против «шанхайца» Цзяна, то это может говорить не только о серьезных проблемах «шанхайской группы» в центральных ведомствах и своей шанхайской вотчине, но и о смене вектора внешней политики Китая, а также его финансовой активности за рубежом. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Новая династия Си Цзиньпина — смена стратегического курса на Евразию

(без изменений) Новая династия Си Цзиньпина — смена стратегического курса на Евразию

Анализ субэтнических внутриполитических групп ставит под сомнение тезис о том, что исторической вехой в формировании нового Китая стало образование в 1949 г. КНР: фактически за внешним поражением единой маньчжурской династии Цин в период Опиумных войн середины XIX в. стояло формирование субъектности китайских субэтнических региональных элит, которые и взяли «власть» в свои руки как в рамках формирования государства Тайпинов, так и в форме давших им отпор субэтнических региональных элит армий Хунань, территории Великого канала (в центре которого будущий с моря Шанхай, с суши — Нанкин) и других. Пользуясь новым геополитическим нашествием со стороны океана, собственные китайские субэтнические образования сами де-факто разрушали Северную, континентальную империю маньчжуров, что и увенчалось Учанским восстанием 1911 г. и фактически образованием конфедерации китайских этнических военно-политических режимов. Таким образом, парадигма субэтнической федерации китайских государств возникла в 1820–1840 гг., тогда же и обозначился управленческий коллапс империи Цин, оформившийся «странным» поражением от небольшого контингента англичан и, самое главное, положивший начало демонополизации торговых потоков в пользу региональных элит, которые в процессе роста их суверенитета опирались на экстерриториальность Гонконга и Шанхая, а в дальнейшем и целого ряда опорных пунктов. Так в середине XIX в. оформилась система фактически независимых военно-политических режимов с опорой на «океаническую степь» — державы моря Великобританию, США, Францию, Японию, Германию — и части старого корпуса элиты «Северной империи» Цин, все сильнее входившей в общее пространство с «Великой степью» Российской империи — от Восточного Туркестана, Монголии, Маньчжурии до стен самого Пекина. Эта линия противостояния степи и моря в контроле или протекторате над различными китайскими субэтносами продолжилась и в СССР — и получила окончательное оформление в поддержке Шэньсийского пограничного района во время войны с Японией, ставшего базой для военно-политической группы нынешнего руководителя Китая. В связи с нарастающим кризисом стран моря геоэкономический центр Китая все сильнее смещается в глубь Евразии.

Среди синологов и не только известны достаточно стандартные хронологические рамки для существования каждой китайской династии — они длятся 150–200 лет, при этом если династия «долгая», то в середине ее существования всегда возникает серьезный «династический» кризис, как например, в Хань и Тан. В связи с этим было бы логично предположить, что океаническая китайская империя как федерация «субэтнических княжеств» вошла в стадию масштабного переформатирования с очевидным смещением вектора развития в сторону степи и по сути развивается сейчас как по «аномальному» сценарию «временной», «промежуточной» династии с длительным периодом правления Си Цзиньпина — либо Си Цзиньпин заложил с 2012 г. новую китайскую политическую траекторию на ближайшие 150–200 лет.

Если правление Си Цзиньпина аномально и напоминает, например, династию Синь («Новая»), возникшую на середине исторического пути династии Хань, то океаническая парадигма федеративного Китая восстановится и Китай продолжит свой путь по прежнему курсу с опорой на державы моря. Однако если Си Цзиньпин закрепит степной вектор развития Китая, то его ждут неожиданные трансформации.