Китайская власть

Работа историка была презентована в центральных вузах Пекина и Шанхая в июне 2016 г. и широко освещалась в прессе, открывая, возможно, новую страницу не столько в исторической науке, сколько в современной идеологии наследников Цинь Шихуана.

В политической элите Китая идет активный спор, какую модель развития прошлых династий должен реализовать нынешний Китай: «шанхайский путь» океанической державы Мин (??) или военное правление континентальной династии Цин (??)? Стоит ли следовать более «демократическим», нравственным принципам госуправления династии Хань (??) или, может быть, прийти к балансу сил и конфедерации китайских государств в рамках модели Троецарствия (??)? С публикацией «Нашего Китая» голоса поддержки модели внутренней политики и геополитики Китая раздались из гигантского древнего захоронения «терракотовой армии» Цинь Шихуана. Сакральные истоки власти: инь-ян внутренней и внешней политики

Внешне четверокнижие историка Ли Лина носит историко-географический характер, однако центральной осью исследования являются не этнические процессы формирования китайской нации, а ее мистические основания — центры зарождения единого государства и центры силы — священные пики и пределы, которыми императоры, исполняющие роль верховых жрецов, очерчивают сакральные границы Поднебесной и по данному принципу выстраивают иерархию распределения власти, а также внутреннюю и внешнюю политику страны. Нас не должна пугать или отталкивать сакральность и откровенный мистицизм в концепции власти Ли Лина и других современных концепций, сакрализация власти в Китае — очевидный тренд, который готовит новую масштабную трансформацию китайского общества и власти. Религиозные тренды все сильнее вытесняют идеологические, а вместе с наследственной передачей собственности и власти сигнализируют о тенденциях формирования сословного общества и преобладания фактора дохода от ренты в экономике, свойственной феодализму или клановому госкорпоративному капитализму.

Задача подобной «политической географии», которая словно разрабатывается не в новейших «мозговых центрах» КНР, а в институте Аненербе, — найти всекитайский мистический центр зарождения китайской государственной власти и доказать историческую состоятельность данной концепции.

Согласно построениям Ли Лина, центр мистической силы китайской власти, в том числе и императорской, находится в Северо-Западном Китае, на границе провинций Шэньси, Шаньси и Хэнань, в уезде Шэнь (?), одноименном провинции Шэньси, название которой и переводится как земля «к западу от Шэнь».

При этом «импульс власти», приведший к зарождению Китайского государства, возникает в гористом и пустынном северо-западном районе Китая — нынешней провинции Шэньси, родной для генерального секретаря Компартии Китая Си Цзиньпина.

В основе такого вывода — наложение пространства современного и древнего Китая на «карту Великого предела» — Тайцзи ту (???), в которой пустынные и горные районы Северо-Западного и Юго-Западного Китая относятся к территории «инь» — темной силы, а густонаселенные районы Китая — к активной, светлой силе «ян». Границей в такой мистической географии служит, например, линия «Айхунь (??; провинция Хэйлунцзян) — Тэнчун (??; провинция Юньнань)», которая делит Китай на две части — в одной из них проживает лишь 4% китайского населения.

Центр формирования активной силы «ян» происходит из районов Шэньси, начиная круговое движение в истории и пространстве. Три государственных образования — Ся (?), Инь-Шан (??) и Западная Чжоу (??) — находятся на одной географической широте к северу от Хуанхэ, но, по мнению автора, зарождаются именно силами, пришедшими из Северо-Западного Китая. Идея «Великого единства» как коренная идея китайского государства

Неустойчивые государственные образования, еще не отождествляющие себя со «Срединным государством», получают окончательное формирование государственной идеи «Великого единства» (???) в династию Западная Чжоу (??), для которой пришедшая ей на смену династия Цинь (?) была «задним двором». Ли Лин отождествляет принципы нынешнего единства пяти основных наций современного Китая (????) с принципами единства Китая, выдвинутых Цинь Шихуаном — первым императором единой Поднебесной, однако уже на иных, мистических основаниях: «Пять священных пиков совместно усиливают течение силы друг друга» (????).

По мнению историка географии Ли Лина, великий китайский революционер Сунь Ят-сен лишь реинкарнировал старые принципы Цинь Шихуана, а не изобрел новые методы решения национального вопроса в Китае.

Доказательства наличия «источника силы», формирующего единство китайской нации, лежащего в горах Шэньси, Ли Лин находит и в истории гражданской войны Компартии Китая, начавшей свое победоносное шествие по Китаю именно с баз горных пещер в шэньсийской Яньнани, после более десяти лет безуспешной войны в Южном Китае.